Роман Ги де Кара Трупопроизводитель (Le Faiseur de morts, 1984) использует скрытые возможности жанра, обнажая ту неразрывную связь, которая соединяет убийцу и жертву. Ведь если обычно герой, сопротивляясь из последних сил, загоняет соперника в его собственную ловушку (как, например, в Воротах моря Буало-Нарсежака, 1969), то здесь они как бы меняются ролями. При сдвиге композиционной зрения этот же сюжет может быть прочитан не как история счастливого случайного избавления, а как трагически неизбежная смерть человека, попытавшегося творит собственную судьбу. Тем самым создается парадоксальная, невозможная для классического детектива ситуация: повествование ведется от лица преступника (Убийство Роджера Экройда (1926) Агата Кристи (исключение подтверждающее правило), загадка сюжета из завязки переносится в финал (сумеет ли убийца реализовать задуманный план?). Меняется тип героя, который начинает обретать черты профессионала (уголовника, шпиона) — отвержено живущего в чужом для него мире по своим собственным законам. Становится функционально необходимым полицейский (ведь если преступление все-таки произошло, жертва уже не узнает и не расскажет, было ли после ее смерти предпринято расследование). Убийце важно так совершить задуманное, чтобы остаться непойманным — ведь по отношению к сыщику, неумолимому мстителю, он сам оказывается в роли жертвы.
Промышленник и финансист Шарль Давуд возвращается в Париж после деловой поездки в Соединенные Штаты. Уже рядом с аэропортом самолет терпит аварию. Давуд чудом спасается, в состоянии транса добегает до ближайшего лесочка и теряет сознание на двенадцать часов. Придя в себя (но так и не оправившись до конца от шока), он с трудом, повинуясь рефлексам, добирается до своего дома и, обессиленный, засыпает. Очнувшись, он слышит, как только что вернувшаяся из аэропорта жена Элизабет рассказывает по телефону, что надежды больше нет, что он, Давуд, конечно же, сгорел в самолете.
Несмотря на внешнюю необычность, с литературной точки зрения ситуация более чем банальная (вспомним хотя бы повести И умереть некогда П. Виалара — русский перевод, 1970), Цюрих — транзитный М. Фриша (русский перевод, 1971). Но недоразумение быстро обретает трагический оборот: горячо любимая молодая жена, оказывается, рада смерти мужа — она унаследовала огромное состояние и теперь никто и ничто не разлучит ее с любовником. Вне себя от гнева Шарль Давуд убивает ее выстрелом из револьвера. Потом забирает из сейфа деньги и драгоценности, инсценируя ограбление, и исчезает. У его идеальное алиби — он числится мертвым. Идеальное преступление совершено.
Подчиняясь требованиям жанра, герой преображается, начинает жизнь заново, Рассудительный генеральный директор превращается в кровожадного хищника, обладающего сверхчеловеческой выдержкой, снайперской меткостью, умением незаметно следить и уходить от слежки. Им владеет одна маниакальная страсть: отомстить любовнику жены, истинному, как он считает, виновнику несчастья. Он знает только имя, прозвучавшее в том телефонном разговоре, — Пьер Ансено. В адресном справочнике два Пьера Ансено: красавец антиквар и нелюдим ювелир. У обоих Элизабет покупала дорогие вещи. Не обременяя себя излишними выяснениями, Шарль Давуд ночью стреляет в антиквара, когда тот ставит машину в гараж (способ, почерпнутый из уголовной хроники). Однако выясняется, что спокойный был гомосексуалистом. Тем же способом отправляется на тот свет ювелир, и тоже зря — из-за дел своей фирмы последние годы он практически не жил в Париже.
Идеальное убийство может быть только одно — название серии выдает преступника. И хотя у полиции нет еще никаких улик, она начинает охоту за любителем убивать Пьеров Ансено и находит настоящего любовника Элизабет — молодого смазливого манекенщика, решившего открыть магазин модного белья Мужское счастье. Вполне традиционный комиссар полиции устанавливает за парнем слежку, дабы использовать его как приманку для преступника.
Шарль Давуд тоже узнает о его существовании, но перепуганный третий Пьер Ансено принимает все необходимые меры предосторожности — и Шарль решает выждать, провести некоторое время в Италии.
Здесь центральная сюжетная ситуация дублируется — Давуд вновь встречает женщину намного моложе себя, влюбляется, берет на содержание и убеждается ее неверности. Эти новые персонажи столь же схематичны, как и предшествующие, разница лишь в том, что если Элизабет была брюнеткой, а Пьер — блондин, то теперь Брижитт — блондинка, а ее жиголо Витторио — брюнет. Давуд, уже несколько помутившийся рассудком, осознает свое жизненное призвание — мстить всем неверным женщинам и гнусным соблазнителям. Устроив засаду, он убивает любовников (конечно же, из револьвера и в гараже).
Комиссар Пернен, установивший с помощью баллистической экспертизы единое авторство всех пяти преступлений, усиливает скрытую охрану Ансено. И последнее покушение Давуда не удается — полицейский успевает выстрелить раньше. Круг замыкается: личность преступника установлена. Комиссар полиции, прославляемый всеми газетами, торжествует — но совершенно напрасно. Молодая юристка, племянница Давуда, бывшая любовница Ансено, завершает дело своего дяди: так же точно, ночью в гараже, она убивает человека, из-за которого разрушилась ее семья. Это идеальное убийство обеспечивает Давуду посмертное алиби и ставит тупик комиссара. Единственный мотив преступления, который приходит ему в голову, — тот, что недруги решили его подсидеть. Ведь, как сказано в финальной фразе, он просто-напросто забыл старую поговорку ищите женщину.
Этот иронический пуант заставляет по-иному увидеть весь роман, его стертый стиль, избитость ситуаций, психологическую недостоверность поведения персонажей, рабов жесткой сюжетной конструкции. По-видимому, Ги де Кар сознательно строит книгу на обыгрывании составляющих ее традиционных элементов.
