Наглое убийство

Второй детективный рассказ Реймонда Чандлера Наглое убийство (Smart-Aleck Kill) вышел в июле 1934 года в журнале Черная маска. Главным героем по-прежнему является частный детектив Мэллори, а Чандлер продолжает подражать Хэммету.

В основе сюжета лежит история шантажа, где Мэллори удается решить проблему, натравив одного преступника на другого. Киностудия, красавицы, преступники все смешалось в запутанный клубок, в котором нужно разобраться частному детективу, иначе ему и его нанимателю грозит смерть. Но в итоге полиция появляется лишь только для того, чтобы констатировать смерть двух бандитов. История в очередной раз базируется на схеме предложенной Дэшилом Хэмметом в Красной жатве, а тип чандлеровского героя пока еще не проглядывается.

В этой истории, также как и первом рассказе – Шантажисты не стреляют, повествование ведется от третьего лица, а в качестве фона выбран самый бандитский город Америки — Чикаго.

Рассказ вошел в сборник Смерть как искусство, но Чандлер изменил имя главного героя с Мэллори на Джон Далмас¹. А сюжет рассказа был использован в Чандлером в романах о Филиппе Марлоу.

Рассказ Наглое убийство трудно назвать элегантным, повествование рыхлое, хотя сюжет, словно натянутая струна, готов лопнуть в любой момент. И в то же время надуманный способ убийства создает ощущение иллюзорности.

Сюжет этого рассказа стал основой для эпизода в сериале Филип Марлоу, частный детектив (Philip Marlowe, Private Eye).

1

Портье в отеле «Килманок» был под метр девяносто ростом и носил светло-голубую ливрею и белые перчатки, в которых его ладони казались неправдоподобно большими. Он открыл дверцу такси с такой же нежностью, с какой старая дева гладит любимую кошку.

Джонни Дальма вылез из машины и обратился к рыжеволосому водителю:

— Подожди меня за углом, Джой.

Рыжий кивнул, переместил зубочистку в угол рта и ловко выехал из очерченного белыми линиями сектора для обслуживающих автомобилей. Дальма прошел по залитому солнцем тротуару и скрылся в просторном прохладном холле «Килманока». Толстый ковер глушил звуки шагов. Мальчики из обслуги отеля стояли у стены со скрещенными на груди руками. Два клерка с важным видом сидели за мраморным барьером.

Дальма направился к лифту и ступил в отделанную деревом кабину.

— Самый верхний, пожалуйста, — сказал он лифтеру.

На последнем этаже Дальма вышел, огляделся в небольшом тихом коридорчике, приблизился к одной из трех находящихся там дверей и постучал.

Ему открыл Дерек Уолден — мужчина лет 45, с густыми, припорошенными сединой волосами и характерным благородным лицом старого повесы, слегка подпорченным мешками под глазами. На нем был халат с монограммой, а в руке — полный стакан виски. Он выглядел уже слетка поддатым.

— А, это ты, Дальма, — мрачно сказал Уолден хриплым голосом. — Заходи.

Он отступил вглубь номера, оставив дверь открытой. Дальма запер ее и пошел в просторную комнату с высоким потолком и балконом. Левая стена была стеклянной и выходила на террасу.

Дерек Уолден опустился в кресло кремового цвета и уперся ногами в пол. Он слегка покачивал стакан в руке, вглядываясь в его дно.

— Зачем ты пришел? — спросил он.

Дальма угрюмо посмотрел на Уолдена.

— Я заглянул сказать, что отказываюсь от этой работы, — не сразу ответил он.

Уолден осушил свой стакан и поставил его на стол. Затем выгреб из кармана сигарету, вставил в рот и забыл прикурить.

— Да? — спросил он безразлично.

Дальма отвернулся и подошел к открытому окну, на котором ветер шевелил яркие занавески. Снизу доносился приглушенный уличный шум.

— Работа не продвинулась ни на шаг… петому, что вы сами этого не хотите, — бросил он через плечо. — Вы знаете причину, по которой вас шантажируют, но я о ней понятия не имею. Люди из «Иклипс филмз» беспокоятся, поскольку всадили кучу денег в ваши ленты.

— В гробу я видел всю эту «Иклипс филмз», — резко заявил Уолден.

Дальма покачал головой и повернулся к нему лицом.

— А я нет. Если вы попадете в историю, которую ребята из их рекламного отдела не смогут замять, фирма понесет убытки. Вы наняли меня по их просьбе. Но я здесь только зря трачу время. Ваше сотрудничество гроша ломаного не стоит.

— Я во всем разберусь сам и не дам себя втянуть ни в какую историю, — ответил Уолден угрожающим тоном. — Я сам заключу с ними сделку… когда смогу убедиться, что не покупаю кота в мешке. А твоя задача — внушить фраерам из «Иклипс», что ты контролируешь ситуацию. Понятно?

Дальма отошел от окна. Он остановился у стола и оперся ладонями на его крышку, устремив невидящий взгляд в пепельницу, полную окурков со следами темной губной помады.

— Жаль, что никто мне раньше этого не объяснил, — произнес он сухо.

— А я думал — у тебя хватит мозгов прикинуть что и как, — издевательски улыбнулся Велдон и налил себе еще виски, уронив несколько капель на стол. — Выпьешь немного?

— Нет, спасибо.

Хозяин номера наткнулся стаканом на сигарету во рту и выплюнул ее на пол.

— А, собственно, чего тебе еще надо? — фыркнул он. — Ты всего лишь частный сыщик и получаешь бабки за то, чтобы просто сунуть нос туда-сюда — вроде, как трудишься. Ничего работенка, не пыльная, а? По крайней мере, для твоей профессии.

— Это уже вторая фраза, которую можно было и не произносить, — сказал Дальма.

Уолден со злостью передернул плечами. Его глаза сверкали, уголки губ опустились, а лицо нахмурилось. Он избегал взгляда детектива.

— Я ведь работаю не против вас, — продолжал Дальма, — хотя вы и не тот человек, который мог бы мне понравиться. Если бы вы немного помогли мне, я бы сделал все, что в моих силах. Собственно, я и так это сделаю… но не ради вас. Мне не нужны ваши деньги. Поэтому вы хоть сейчас можете отозвать тех людей, которые следят за мной.

Уолден пошевелил ногами и поставил стакан на стол. Выражение его лица резко изменилось.

— Следят за тобой? Не понимаю… — Он проглотил комок, застрявший в горле. — Я никому не приказывал следить за тобой.

Дальма внимательно посмотрел на него и медленно кивнул.

— О’кей! Тогда я подловлю одного из этих типов и спрошу у него, на кого он работает. Уж тогда я все узнаю.

— На твоем месте я бы так не поступал, — предостерегающе сказал Уолден. — Ты играешь с людьми, которые не любят шутить. Я знаю, что говорю.

— Ах, как страшно, — ответил детектив равнодушно. — Если это те, которые хотят выжать из вас деньги, то они уже давно перестали шутить.

Дальма положил перед собой свою шляпу и пристально всматривался в нее. Лицо киношника блестело от пота. Его глаза заволокло туманом. Он открыл рот, чтобы что-то сказать.

Раздался звонок в дверь.

Уолден дернул головой и выругался. Он посмотрел в направлении коридора, но не двинулся с места.

— Что-то зачастили сюда незваные гости, — буркнул он. — А мой японец сегодня выходной.

Снова раздался звонок. Уолден поднялся с кресла, но Дальма остановил его.

— Я открою. Мне все равно пора уходить.

Он кивнул хозяину на прощание, подошел к двери и щелкнул замком.

В комнате появились двое вооруженных мужчин. Один из них ткнул Дальма револьвером в ребра и приказал:

— Назад, быстро! Это ограбление! Читал о таких в газетах?

Мужчина был смуглый, с правильными чертами лица, веселый. В нем не чувствовалось никакой жестокости; он улыбался.

За ним стоял невысокий парень с волосами песочного цвета. Этот был мрачный и смотрел исподлобья.

— Вот она, ищейка Уолдена, Нодди, — сказал смуглый. — Ну-ка, глянь, что у него в арсенале.

Светловолосый Нодди сунул свой короткоствольный револьвер в живот Дальма. Его товарищ пинком захлопнул дверь и развязно подошел к Уолдену.

Нодди вытащил у Дальма из-под мышки тридцати-восьмерку, повернул его лицом к стене и похлопал по карманам. Затем спрятал свою пушку и взял кольт детектива в правую руку.

— Порядок, Риччо, — прогундосил он. — Чистый.

Дальма опустил руки, повернулся и перешел на другую сторону комнаты, бросив задумчивый взгляд на киношника, который сидел, наклонясь вперед, с приоткрытыми губами и напряженным лицом. Затем детектив посмотрел на смуглого мужчину.

— Риччо, — повторил он негромко. Тот повернул голову.

— Отойди к столу, родной, — бросил он. — А говорить буду я.

Уолден хрипло закашлялся. Риччо стоял над ним, ласково глядя в глаза киношника. На его указательном пальце болтался револьвер.

— Ты припоздал с оплатой, Уолден. Очень припоздал. Вот мы и заглянули напомнить. А твоего легавого мы уже давно вычислили. Ловко, да?

— Так это твой бывший телохранитель, Уолден, — сказал Дальма задумчиво. — Если его действительно зовут Риччо…

Режиссер кивнул и провел языком по губам.

— Не будь таким умным, легаш, — хмыкнул Риччо. — Смотри, больше повторять не стану. — Он окинул детектива неприязненным взглядом, а потом посмотрел на часы на запястье Уолдена. — Восемь минут четвертого, приятель. Но такой шустрый парень, как ты, еще успеет взять деньги из банка. У тебя есть час, чтобы собрать 10 кусков. Только один час. А твоего сыщика мы забираем с собой — обговорить детали.

Уолден снова кивнул, не произнеся ни слова. Он уперся кулаками в колени так, что суставы пальцев побелели.

— Мы играем по-честному, — продолжал Риччо. — Иначе не окупается. И ты тоже должен играть по-честному. А если нет, то твой приятель скоро будет нюхать цветы… из-под земли. Ты все понял?

— А когда он вам заплатит, вы, конечно, отпустите меня, чтобы я мог вас заложить, — презрительно сказал Дальма.

— Это не твои проблемы, — ласково сказал Риччо, не глядя на него. — 10 кусков, Уолден. А следующие 10 на той неделе — если у нас не будет неприятностей… потому что, если будут, то ты заплатишь и за это.

Уолден развел руками, признавая свое поражение.

— Я думаю, что сумею собрать деньги, — сказал он поспешно.

— Вот и чудно. Ну, так мы пошли.

Риччо энергично мотнул головой и спрятал оружие. Он достал из кармана коричневую кожаную перчатку, одел ее и забрал у блондина кольт Дальма, внимательно оглядел револьвер и сунул его в карман пиджака.

— Сваливаем, — сказал он, указывая подбородком на дверь.

Они вышли. Дерек Уолден проводил их угрюмым взглядом.

Трое мужчин съехали лифтом в холл отеля и прошли через него. Риччо держался в полушаге за Дальма, с его левой стороны. Блондин напирал справа.

Они спустились по выстеленным ковром ступенькам, пересекли пассаж с киосками и лотками и покинули отель через боковой выход. Напротив, по другую сторону улицы, стоял небольшой коричневый «седан». Блондин уселся за руль, сунул оружие под ногу и завел мотор. Риччо и Дальма поместились сзади.

— Двигай по бульвару на восток, Нодди, — сказал Риччо сквозь зубы. — Надо пораскинуть мозгами.

Нодди взвыл.

— Ничего себе кайф, — простонал он. — Таскать парня по Уилшир средь бела дня!

— Двигай, я сказал!

Блондин крякнул, сорвал машину с места, а через несколько секунд сбросил газ у перекрестка. На противоположной стороне улицы свободное такси отъехало от тротуара, развернулось перед светофором и двинулось за ними. Нодди притормозил, повернул направо и добавил скорости. Такси повторило этот маневр. Риччо равнодушно скользнул по нему взглядом. На Уилшир всегда было оживленное движение.

Дальма поудобнее устроился на сидении.

— Почему Уолден не воспользовался телефоном, когда мы ушли? — спросил он задумчиво.

Риччо оскалил зубы. Он снял шляпу, положил ее на колени, вытащил из кармана револьвер и спрятал его под головным убором.

— Старик боялся, что мы на него рассердимся, мистер сыщик.

— И поэтому позволил двум ублюдкам забрать меня с собой?

— Ну, мы тебя забрали не для того, о чем ты думаешь, — холодно ответил Риччо. — Ты нам еще пригодишься. Только не называй больше нас ублюдками, понял?

Дальма потер челюсть двумя пальцами. На его губах играла слабая улыбка. Водитель повернул голову.

— Куда, в Робертсон, что ли, ехать? — рявкнул он.

— Да, — ответил Риччо. — Я еще думаю.

— Мыслитель, — процедил блондин.

Риччо вымученно улыбнулся, демонстрируя ровные белые зубы. Светофор на перекрестке перед ними вспыхнул красным. Нодди быстро подъехал ближе и занял первое место в ряду ожидающих машин. Сидящий за рулем рыжеволосый парень в сдвинутой набекрень кепке жевал зубочистку и весело насвистывал какую-то мелодию.

Дальма крепко уперся ногами в пол, прижавшись всем телом к спинке сидения.

Светофор переключился на зеленый. Маленький «седан» рванул вперед, но блондину пришлось притормозить, чтобы пропустить машину, которая в последний момент выскочила из переулка и поворачивала налево. Такси тоже двинулось вперед. Внезапно пригнувшийся над рулем рыжеволосый водитель резко повернул вправо. С оглушительным скрежетом бампер такси притер «седан» к обочине, заблокировал его левое переднее колесо. Обе машины резко остановились.

За ними уже раздавались гудки — яростные, нетерпеливые.

Дальма двинул Риччо справа в челюсть, левой рукой схватив револьвер с его коленей. Ошеломленный шантажист мелко тряс головой и быстро моргал. Дальма отодвинулся от него, пряча кольт под мышкой.

Нодди сидел за рулем неподвижно, лишь его рука медленно ползла к спрятанному под ногой оружию. Детектив вышел из автомобиля, захлопнул дверцу и, сделав два шага, открыл дверь такси. И стоял там, глядя на блондина.

Клаксоны попавших в пробку машин отчаянно гудели. Таксист был уже перед столкнувшимися автомобилями и энергично, но безуспешно, пытался расцепить их. Зубочистка в его рту нервно прыгала. Полисмен в темных очках пробился на своем мотоцикле сквозь гущу машин, со скукой на лице оценил ситуацию и кивком подозвал к себе таксиста.

— Садитесь за руль и сдайте назад, — распорядился он. — Выяснять отношения будете в другом месте. Тут ездить надо.

Рыжий оскалил зубы и бросился к своей машине. Он уселся на место, дал задний ход и расцепил автомобили, при этом дико подвывая клаксоном и отчаянно жестикулируя. Блондин в «седане» с каменным лицом следил за этими маневрами. Полисмен достал свисток и два раза пронзительно свистнул, показывая рукой направление движения. Коричневый «седан» сорвался с места словно кошка, за которой гонится свора собак.

Такси тоже двинулось вперед. Когда они проехали полквартала, Дальма наклонился и постучал пальцем в стеклянную перегородку, отделявшую его от водителя.

— Пусть себе едут, Джой. Их уже не догнать, да они мне нужны. Здорово ты это разыграл, там, на перекрестке.

Рыжий чуть повернул голову.

— Это семечки, шеф, — бросил он через плечо, широко улыбаясь. — В следующий раз придумайте для меня что-нибудь потруднее.

2

Телефон зазвонил в 16.40. Дальма лежал лицом вверх на кушетке в номере отеля «Меривейл». Не поворачивая головы, он перенес аппарат к себе.

— Да?

Несмотря на некоторое напряжение, голос девушки звучал очень приятно.

— Говорит Майен Крэйл. Вы меня помните?

Дальма взял сигарету.

— Помню, мисс Крэйл.

— Послушайте, я хочу вам сказать… Вы должны поехать к Дереку Уолдену. Он… он чем-то страшно взволнован и пьет по-черному. Надо что-то сделать…

Детектив всматривался в потолок поверх телефонной трубки. Пальцами, которые держали сигарету, он слегка постукивал по деревянной спинке тахты.

— Уолден не отвечает на звонки, мисс Крэйл, — сказал он медленно. — Я уже несколько раз пытался с ним связаться.

В трубке наступила тишина. Наконец девушка снова отозвалась.

— Я оставила свой ключ под дверью. Пожалуйста, загляните к нему.

Глаза детектива сузились, а правая рука замерла.

— Сейчас поеду, мисс Крэйл, — пообещал он. — А где я потом смогу вас найти?

— Ну, не знаю… Наверное, у Джона Сатро. Мы обещали навестить его вечером.

— Отлично.

Дальма подождал, пока она повесит трубку и только тогда убрал телефон на столик. Затем сел на край кушетки и несколько минут всматривался в мутную полоску света на стене. Наконец Дальма пожал плечами и встал. Он допил виски из стакана, стоящего на тумбочке, одел шляпу, съехал лифтом вниз и уселся в такси на стоянке перед отелем.

— Обратно в «Килманок», Джой. И побыстрее.

Поездка заняла пятнадцать минут.

Уже приближался вечер и улицы вокруг большого отеля были запружены автомобилями, текущими медленной рекой. Дальма высадился немного не доезжая и вошел в боковую дверь, проталкиваясь сквозь шеренги раскрашенных дамочек и их сопровождающих. Он пересек холл и сел в заполненную кабину лифта. Но на последний этаж детектив приехал один — остальные вышли раньше.

Дальма дважды позвонил в дверь Уолдена. Затем нагнулся и заглянул в щель под дверью. Тонкую полоску света пересекала какая-то преграда. Детектив проверил, на каком этаже находится лифт, снова нагнулся и перочинным ножиком осторожно выковырял из-под двери маленький плоский ключик. С его помощью он открыл замок, вошел в номер и застыл на пороге.

В большой комнате была смерть.

Дальма медленно двинулся вперед, напрягая слух и стараясь ступать как можно тише. Его серые глаза бросали вокруг внимательные взгляды. Лицо напряглось.

В кремовом кресле небрежно развалился Дерек Уолден. Его рот был раскрыт. В правом виске виднелось закопченное пулевое отверстие, а на щеке и шее — до самого воротника рубашки — текущая кровь оставила ажурный узор. Правая рука киношника касалась ворса на ковре. Ладонь сжимала маленький черный пистолет.

Комнату освещали последние лучи заходящего солнца. Некоторое время Дальма стоял, словно парализованный, глядя на Уолдена. Вокруг царила полная тишина. Ветер стих и занавески на окне висели неподвижно.

Из левого заднего кармана брюк Дальма вытащил тонкие замшевые перчатки. Он одел их, присел возле кресла и осторожно вытащил оружие из немеющих пальцев. Это был пистолет 0.32 калибра с рукояткой, отделанной ореховым деревом. Дальма перевернул его и осмотрел снизу. Его губы сжались. Серийный номер на рукоятке был спилен — следы работы напильника тускло поблескивали на фоне черной краски.

Дальма положил пистолет на ковер, поднялся на ноги и подошел к телефону, стоящему на краю журнального столика. Он протянул руку, но к трубке не прикоснулся. Минуту детектив стоял неподвижно, а потом быстро вернулся к креслу и поднял оружие. Он вытащил магазин, передернул затвор, выбросил патрон из ствола, а затем вставил его в обойму. Левой рукой придерживая ствол, Дальма спустил курок, потом оттянул затвор назад и заблокировал его. С пистолетом в руках он подошел к окну.

Серийный номер, выбитый внутри, не был спилен.

Дальма быстро собрал пистолет, вставил обойму на место, спустил курок и дослал патрон в ствол. Затем он вложил оружие в мертвую ладонь Уолдена, снял перчатки и записал серийный номер в небольшой блокнот.

Детектив вышел из комнаты, спустился на лифте вниз и покинул отель. Время приближалось к половине шестого; некоторые машины уже ехали по бульвару с горящими фарами.

3

Блондин, который распахнул дверь дома Джона Сатро, сил не щадил. Дверь грохнула о стену, а сам он уселся на пол, все еще держась за ручку.

— Боже ты мой, никак землетрясение, — пробормотал он с возмущением.

Дальма посмотрел на него без всякого веселья.

— Вы не подскажете, мисс Майен Крэйл здесь? — спросил он.

Блондин поднял себя на ноги и толкнул дверь, которая — опять с грохотом — захлопнулась.

— Кого здесь только нет! Разве что деда Мороза, но и его ожидают, — прогудел он.

Дальма кивнул.

— Ну, значит, вы здорово повеселитесь.

Детектив миновал блондина, прошел по коридору и свернул в высокую сводчатую дверь, ведущую в большую старомодного типа комнату со стенными шкафами и безвкусной мебелью. Там находились семь или восемь человек. У всех на лицах пылал нездоровый румянец, вызванный духотой и алкоголем.

На полу девушка в шортах и футболке играла в карты с мужчиной в смокинге. Какой-то толстяк в пенсне монотонно бубнил в телефонную трубку;

— Междугородняя? Сьюкс Сити мне, и побыстрее, крошка.

Из включенного на полную мощность радиоприемника неслись звуки «Милого безумия».

Две парочки танцевали, постоянно натыкаясь друг на друга или на мебель. Мужчина, очень похожий на киноактера Эла Смита, танцевал в одиночку, со стаканом в руке и пустотой на лице.

Высокая, мертвенно-бледная блондинка махнула детективу рукой, вылив при этом на пол содержимое своего бокала.

— Эй, мальчик! — завопила она. — Клево, что ты пришел.

Дальма ускользнул от ее руки и направился к женщине со смуглой кожей, которая как раз вошла в комнату, неся две бутылки джина. Она поставила их на пианино и со скучающим видом оперлась на инструмент. Дальма приблизился к ней и спросил о мисс Крэйл.

Смуглая женщина взяла сигарету из пачки, лежащей на пианино.

— Посмотрите на улице… во дворе, — бесцветным голосом вымолвила она.

— Спасибо, миссис Сатро.

Женщина посмотрела на него отрешенным взглядом. Дальма свернул в соседнюю комнату и вышел на застекленную террасу, откуда по ступенькам спустился в сад. Там он зашагал по узкой аллейке и остановился только на краю обрыва. Отсюда открывался вид на тонущий в огнях Голливуд. Здесь же стояла каменная скамейка. На ней сидела — спиной к Дальма — какая-то девушка. В темноте ярко вспыхивал кончик сигареты. Девушка медленно повернула голову и встала.

Она была небольшого роста, изящная, правильного телосложения. Темная помада резко выделяла ее губы на бледном лице, глаза оставались в тени.

— Возле дома ждет такси, мисс Крайл, — сказал Дальма. — А может, вы приехали на своей машине?

— Нет, пойдемте. Тут ужасно, тем более, что я не пью джин.

Они прошли обратно по аллейке, обогнули дом и вдоль сетки ограждения двинулись к тому месту, где находилось такси. Водитель стоял, опираясь на сетку, с одной ногой на подножке автомобиля. Он открыл дверцу и Дальма с девушкой влезли в салон.

— Остановись где-нибудь купить курева, Джой, — попросил детектив.

— О’кей.

Джой сел за руль и завел мотор. Такси двинулось по извилистой крутой дороге вниз по склону. Асфальт тротуара блестел от влаги; витрины магазинов эхом отражали шелест шин.

— Во сколько вы ушли от Уолдена? — спросил Дальма после короткой паузы.

— Около трех, — ответила девушка, не глядя на него.

— А может попозже, мисс Крэйл? В три у него выли другие гости.

Девушка тихо горестно всхлипнула. Это прозвучало как приглушенный стон. Через несколько секунд она прошептала:

— Я знаю… он мертв.

Руками в перчатках она стискивала голову.

— Вот именно, — отозвался детектив. — Поэтому не будем крутить сейчас. Возможно, нам еще предстоит этим заняться в будущем.

— Он уже был мертв, когда я пришла, — сказала девушка тихо.

Дальма кивнул. Он не смотрел на мисс Крэйл. Вскоре такси остановилось возле кафе на углу. Водитель обернулся и посмотрел на заднее сидение.

— Жаль, что вы не сказали мне об этом по телефону, — упрекнул Дальма, глядя на таксиста, но обращаясь к девушке. — Я ведь мог здорово залететь. И кто знает, может, уже и залетел.

Майен Крэйл беззвучно уронила голову. Дальма быстро вытянул руки и подхватил девушку, прежде чем она упала. Ее голова опустилась на плечо, темные губы выделялись словно шрам на бледном, как мел, лице. Одной рукой придерживая девушку, Дальма проверил ее пульс.

— Поехали к Карли, Джой, — приказал он. — Бог с ним, с куревом. Девочка должна чего-нибудь выпить, причем быстро.

Джой отвернулся и нажал на стартер.

4

Карли содержал небольшой ресторанчик, расположенный в конце проезда, между магазином спорттоваров и публичной библиотекой. Вход преграждали решетчатая дверь и стоящий рядом с ней вышибала, который уже давно перестал делать вид, что его интересуют заходящие в заведение клиенты.

Дальма с девушкой присели за столик в небольшой нише, где стояла твердая скамья и висели зеленые занавески. Все подобные кабинки были отделены друг от друга высокими перегородками. Противоположную сторону зала занимала длинная стойка бара и огромный музыкальный автомат. Время от времени, когда оттуда переставал доноситься лязг и грохот, бармен бросал в щель пять центов.

Официант поставил перед ними два стаканчика бренди. Мисс Крэйл выпила свою порцию одним глотком. Ее глаза слегка заблестели. Она стянула с руки черно-белую перчатку и мяла ее в пальцах, глядя в стол. Через некоторое время официант принес еще два коктейля.

Когда он ушел, девушка сказала тихим отчетливым голосом, не поднимая головы:

— Я не была у него первой… до меня он имел десятки женщин. И не последней — после меня он имел бы еще столько же. Но, кроме этого, он был вполне порядочный мужик. И… вы можете мне не верить, но я сама платила за свою квартиру.

Дальма молча кивнул. Девушка продолжала говорить, все еще не глядя в его сторону.

— Во многом он был настоящая сволочь. По трезвому впадал в меланхолию, по пьяни становился подонком. Но если выпивал столько, сколько нужно, то это был вполне приятный парень, а к тому же — лучший режиссер по стриптизу во всем Голливуде. Он мог протащить в своем фильме больше голых задниц, чем все остальные киношники вместе взятые.

— Он уже свое отработал, — равнодушно сказал Дальма. — Мода на стриптиз прошла, и Уолден прекрасно это знал.

Девушка бросила на него осторожный взгляд и сделала глоток из своего бокала. В кармане своей спортивной куртки она отыскала носовой платок и вытерла губы.

В соседней кабинке клиенты веселились вовсю.

— Мы обедали на террасе, — продолжала Майен Крэйл. — Дерек был пьян и хотел напиться еще больше.

Ему что-то не давало покоя, он все время о чем-то думал.

Дальма слегка улыбнулся.

— Может он оплакивал эти 20 кусков, от которых кто-то хотел его избавить. Вы же понимаете, о чем я говорю?

— Да. Что ж, возможно. Дерек был скуповат.

— Алкоголь стоил ему недешево, — сухо сказал детектив. — И эта яхта, на которой он так любил плавать на юг… за границу.

Девушка резко подняла голову. В ее темных, полных боли глазах вспыхнули огоньки.

— Спиртные напитки он закупал только в Энеенаде, — произнесла она медленно. — И сам их привозил.

Ему приходилось быть очень осторожным… раз уж он поглощал их такое количество.

Дальма кивнул. На его губах играла холодная улыбка. Он допил коктейль, взял сигарету и полез в карман за зажигалкой. На столике не было фирменных спичек.

— Ну, дальше, мисс Крэйл.

— Потом мы вернулись в комнату, Дерек достал еще бутылку и сказал, что напьется вдрызг. Мы поссорились. Я уже не могла этого терпеть… и ушла. А когда вернулась домой, то начала за него беспокоиться. Я звонила, но он не брал трубку. Наконец я поехала туда, открыла дверь своим ключом и… он сидел в кресле мертвый.

— Почему вы не сказали мне об этом по телефону? — спросил Дальма.

Девушка прижала руки к груди.

— Я так боялась, — прошептала она еле слышно. — И… что-то там было не так.

Детектив подпер голову руками и ждал, глядя на мисс Крэйл полуприкрытыми глазами.

— Это так банально, — объяснила она, — даже стыдно говорить. Но Дерек Уолден был левшой. Уж кто-кто, а я кое-что о нем знаю.

— Многие должны были это знать, — тихо сказал Дальма. — Но кто-то провалил работу.

Он помолчал, глядя, как девушка мнет в руке свою перчатку.

— Уолден был левшой, — продолжал Дальма. — Значит, он не совершил самоубийство. Пистолет находился в его правой руке. Я не нашел следов борьбы, отверстие от пули в виске было с копотью, как положено, и выстрел — на первый взгляд — произведен под нужным углом. Значит, Уолдена убил кто-то, кто мог спокойно войти и приблизиться к нему. Разве что, ваш дружок уже напился до потери пульса, но в таком случае убийца должен был иметь ключ.

Мисс Крэйл бросила перчатку на стол и сжала пальцы в кулак.

— Да, вы выражаетесь очень ясно, — бросила она резко. — Я знаю, что полиция будет меня подозревать. Но я… я его не убивала. Я любила этого несчастного подонка. Вы мне верите?

— Вы могли это сделать, мисс Крэйл, — ответил Дальма равнодушно. — Они тоже так подумают. А потом вам могла прийти хитрая мысль — вести себя так, как вы и повели. Это они тоже сообразят.

— Ну, не очень-то хитрая мысль, — сказала девушка с горечью. — Вернее — слишком хитрая.

— Ловкая работа, — Дальма мрачно улыбнулся одними губами. — Неплохо, неплохо… — Он пригладил свои вьющиеся волосы. — Нет, не думаю, что им удастся это свалить на вас. К тому же, прежде чем полиция узнает, что он был левшой, не исключено, что кто-нибудь другой раскопает, как оно все было на самом деле.

Детектив слегка наклонился и оперся на стол, словно собираясь встать. Его задумчивый взгляд остановился на лице девушки.

— В управлении полиции работает один парень, который, возможно, сумел бы мне помочь. Прирожденный легавый, но он мой старый приятель и ему плевать, что о нем говорят другие. Может, если бы мы поехали к нему и он посмотрел на вас и поговорил с вами, то решился бы задержать расследование на пару часов и ничего не сообщать прессе.

Дальма продолжал вопросительно смотреть на девушку. Майен Крэйл одела перчатку.

— Ну, тогда поехали, — сказала она спокойно.

5

Как только дверь лифта в отеле «Меривейл» закрылась, мощный широкоплечий мужчина сложил газету, которую он держал на уровне лица, и зевнул. Он встал с дивана в углу холла, лениво пересек небольшой тихий вестибюль и втиснулся в крайнюю из ряда телефонных будок. Мужчина бросил в щель монету и толстым пальцем набрал номер, при этом беззвучно шевеля губами.

Потом он склонился над трубкой.

— Это Денни, — сказал мужчина через несколько секунд. — Я в «Меривейл». Наш человек только что вернулся. В городе я его потерял, поэтому ждал здесь.

Голос у него был зычный, гортанный. Мужчина выслушал ответ собеседника, кивнул несколько раз и повесил трубку. Он вышел из будки и двинулся к лифту, по дороге бросив окурок сигары в эмалированную плевательницу.

— Десятый, — сказал он лифтеру, снимая шляпу. У него были прямые, черные, мокрые от пота волосы, широкое плоское лицо и маленькие глазки. Костюм мятый, но не поношенный. Он был детективом, работал на «Иклипс филмз».

На десятом этаже мужчина вышел, пересек темный коридор, свернул за угол и постучал в дверь. Послышались приближающиеся шаги. Дверь открылась, на пороге стоял Дальма.

Мужчина вошел внутрь, бесцеремонно швырнул шляпу на кушетку и, не спрашивая разрешения, уселся в кресло у окна.

— Привет, старик, — поздоровался он. — Я слышал, тебе нужен помощник?

Минуту Дальма молча смотрел на него. Затем ответил с явным недовольством:

— Возможно, кто-то мне и понадобится. Для слежки. Но я просил, чтобы прислали Коллинза. У тебя слишком приметная внешность.

Дальма вышел в ванную и вернулся с двумя стаканами. Он взял с комода бутылку, наполнил их и подал один гостю. Тот выпил, облизнулся и поставил стакан на подоконник. Из жилетного кармана он достал короткую толстую сигару.

— Коллинза не было под рукой, — объяснил он, — а я все равно сидел без работы. Поэтому наш уважаемый шеф послал меня. Что, пешком придется лазить?

— Не знаю, — сказал Дальма безразлично. — Наверное, нет.

— Потому что, если нужна тачка, то все нормально. Я на своей.

Дальма со стаканом в руке присел на край тахты, с легкой улыбкой наблюдая, как его гость откусывает и выплевывает на пол кончик сигары. Мужчина нагнулся, поднял кусочек табака, оглядел его со всех сторон и выбросил в окно.

— Балдежный сегодня вечерок, — заметил он. — Обычно в это время уже прохладно.

— Ты хорошо знаешь Дерека Уолдена, Денни? — спросил Дальма.

Мужчина выглянул в окно. В воздухе висел легкий туман, и красная неоновая вывеска на соседнем доме выглядела, как отблеск пожара.

— Ну, знать, положим, не знаю. Видел пару раз.

И слышал, что это один из самых богатеньких фраеров в кинобизнесе.

— Тогда, наверное, ты не упадешь в обморок, если я скажу, что он умер, — спокойно произнес Дальма.

Денни медленно обернулся. В его широком рту шевелилась незажженная сигара, но было заметно, что новость его не очень задела.

— Смешная вышла история, — продолжал Дальма. — Его взяла на крючок пара шантажистов. Ну и, похоже, теперь они потеряли терпение. Уолден мертв. В голове у него дырка, а в руке — пистолет. Это произошло сегодня вечером.

Денни открыл глаза чуть шире. Дальма глотнул из стакана и поставил его себе на колено:

— Уолдена нашла его девчонка. У нее был ключ от номера в «Килманоке». Лакей-японец имел законный выходной, а других слуг Уолден не держал. Крошка Майен никому об этом не сказала. Она тихо смылась и позвонила мне. Я туда поехал… И тоже никому ничего не сказал.

— Хорошенькое дело, — прокомментировал Денни. — Вот подожди, легавые за тебя возьмутся и разделают под орех. Из этого ты так просто не выкрутишься, братец.

Дальма окинул его долгим взглядом, отвернулся и посмотрел в стену.

— Я веду это дело… ты мне помогаешь, — сказал он холодно. — Такое у нас было задание и за нами стоит влиятельная контора. А речь здесь идет о куче бабок.

— У тебя есть идея? — мрачно спросил Денни. Он явно был недоволен.

— Девочка не верит, что Уолден сам себя пристрелил. И я тоже, тем более — напал уже на один след. Но надо шевелиться, потому что и легавые за этот след уцепятся. Я не думал, что смогу проверить его сразу, но мне повезло.

— Угу, — буркнул Денни. — Брось мне загадки сгружать. Головой-то я не очень мастер работать.

Он чиркнул спичкой и прикурил сигару. Его рука слегка дрожала.

— Тут не над чем думать, — успокоил гостя Дальма. — Все просто, как утренняя молитва. У пистолета, из которого прихлопнули Уолдена, спилен серийный номер. Но я заглянул внутрь и оказалось, что там цифры остались. А в полиции этот номерок зарегистрирован в реестре разрешений на владение оружием.

— Ага, значит, ты так запросто пошел к легавым, вежливо попросил дать информацию и они дали, — хмуро сказал Денни. — А когда они сами найдут Уолдена и увидят номер, вот уж обрадуются, что ты их так здорово кинул. — Он хрипло прокашлялся.

— Не бойся, — успокоил его Дальма. — Это для меня сделала одна важная персона. Так что я могу спать спокойно.

— Ага, спокойно. А зачем такому парню, как Уолден, пистолет со спиленным номером? За такие вещи в тюрьму сажают.

Дальма допил виски, подошел к комоду и взял бутылку, посмотрев на Денни. Тот отрицательно помотал головой. Он явно нервничал.

— Уолден мог об этом и не знать… если пистолет, действительно, его. А если он принадлежит убийце, то убийца этот — лопух и дилетант. Профессионал не пользуется такой здоровенной пушкой.

— Ну, черт с ним. Что ты придумал?

Дальма снова присел на тахту. Он вытащил из кармана пачку сигарет, закурил и наклонился, чтобы выбросить спичку в окно.

— Разрешение на этот пистолет было выдано примерно год назад человеку по имени Дарт Бервенд. Может, ты знаешь — такой въедливый репортеришка из «Пресс-Кроникл». В апреле его прикончили на вокзале Аркейд. Он как раз собирался слинять из города, но не успел. Расследование до сих пор не закончено, но ходили слухи, что этот самый Бервенд был замешан в гангстерских разборках, ну, например, в убийстве Лингла в Чикаго, и что он хотел подставить какую-то большую шишку. Да только эта шишка оказалась не промах и отправила Бервенда в лучший мир.

Денни тяжело дышал. Его сигара погасла. Дальма внимательно смотрел на него.

— Я узнал об этом от Уэстфолса из «Пресс-Кроникл», — продолжал он. — Мы с ним в неплохих отношениях. Но слушай дальше. Скорее всего, пистолет потом перешел в собственность жены Бервенда. Она все еще живет в городе, в Норт Кенмор. Может, я спрошу у нее, что она сделала с оружием… если, конечно, она тоже не связана с какой-нибудь бандой. В таком случае дама просто промолчит, а после нашей беседы попытается вступить в контакт, о котором нам будет интересно узнать. Я доступно излагаю?

Денни чиркнул спичкой и поднес ее к сигаре.

— А мне что делать? Следить за киской, когда ты уже с ней потолкуешь? — спросил он хрипло.

— Вот именно.

Мужчина встал, делая вид, что зевает.

— Сделаем, — буркнул он. — А зачем тебе скрывать это все насчет Уолдена? Почему не передать его полиции? Так мы себе только репутацию испортим в легавке.

— Надо рискнуть. Мы не знаем, чем те шантажисты грозили Уолдену, а фирма может потерять кучу денег, если какая-нибудь неприятная история вылезет на свет и попадет на страницы газет по всей стране.

— Ты говоришь так, словно его звали не Уолден, а Валентино, — сказал Денни. — На хрена он кому нужен, режиссер несчастный. Снимут его имя с титров тех фильмов, что еще не вышли на экран, — и все дела.

— Фирма думает по-другому, — отрезал Дальма. — Наверное, они еще не успели посоветоваться с тобой.

— Ну, ладно, — бросил Денни жестко. — Но на твоем месте я бы не забивал себе башку этой девчонкой. Пусть посидит немного. Легавым всегда нужен козел отпущения.

Денни обошел тахту, ваял шляпу и водрузил ее на голову.

— Обожаю такие ситуации, — сказал он кисло. — Нам надо все сделать, пока полиция не узнала, что Уолден мертв. — Потом махнул рукой и невесело засмеялся. — Ну, совсем как в кино.

Дальма спрятал бутылку виски в ящик комода и тоже одел шляпу. Он открыл дверь и стал сбоку, пропуская Денни вперед. Потом погасил свет.

Было без десяти девять.

6

Высокая блондинка смотрела на Дальма зелеными глазами с неестественно узкими зрачками. Он быстро, хотя и без лишней спешки, протиснулся мимо нее в проем и локтем закрыл дверь.

— Я детектив, миссис Бервенд… частный детектив. Меня интересует кое-какая информация, которую вы можете мне дать.

— Моя фамилия Дэльтон, — поправила блондинка. — Хелен Дэльтон. А Бервенда оставьте в покое.

— Извините, — ответил Дальма с улыбкой. — Я должен был это знать.

Женщина пожала плечами, плавно отошла от двери и присела на край кресла с прожженной сигаретами обивкой. Они находились в гостиной меблированной квартиры, забитой всякими вещичками из дешевых универмагов. Освещение давали два торшера, на полу лежала подушка с оборками, к ножке одной из ламп была прислонена кукла во французском платье, а на полке газового камина стоял ряд книжек в ярких обложках.

— Мне нужны сведения о пистолете, принадлежавшем некогда Дарту Бервенду, — сказал Дальма вежливо, покачивая шляпой в руке. — Это оружие появилось в деле, над которым я сейчас работаю. Хочу проследить его биографию… с того момента, как он попал к вам в руки.

Хелен Дэльтон почесала плечо. У нее были длинные — сантиметр, не меньше! — ногти.

— Я понятия не имею, о чем вы говорите, — заявила она резко.

Дальма оперся спиной о стену, не отрывая глаз от женщины. Его голос сделался твердым.

— А вы имеете понятие, что когда-то были женой Дарта Бервенда, которого прихлопнули в апреле нынешнего года… или это для вас уже слишком старая история?

Блондинка прикусила большой палец левой руки.

— Да ты нахал, мальчик, — прошипела она.

— Нет. Разве что меня вынуждают. Кстати, я надеюсь, вы не засыпаете после своих уколов?

Хелен Дэльтон резко расправила плечи. Черты ее лица стали резче.

— Что там за проблемы с этим пистолетом? — процедила она сквозь зубы.

— Дело в том, что из него убили человека, — равнодушно бросил Дальма.

Женщина широко раскрыла глаза.

— Ну, в общем, у меня не было денег и пришлось заложить эту игрушку, — объяснила она. — Я никогда им не пользовалась. Мой муженек в свое время заколачивал 600 зеленых в неделю, но на меня не тратил ни цента. Я всегда сидела без гроша.

Дальма кивнул.

— Вы не помните, в какой ломбард его отнесли?

А может, сохранилась квитанция?

— Нет. Это было где-то в Мэйне. Там на каждом шагу какой-нибудь ломбард. А квитанции у меня нет.

— Так я и думал, — сказал Дальма.

Он медленно прошел по комнате, окинул взглядом книжки на камине и остановился возле небольшого бюро с опущенной крышкой. На нем стояла фотография в серебряной рамке. Дальма внимательно ее осмотрел и медленно обернулся.

— Хреново получается с этим пистолетом, Хелен. Сегодня вечером из него прикончили одну важную фигуру. Серийный номер на рукоятке спилен. Если вы его заложили в ломбарде, то оружие мог купить убийца… правда, профессионал не уничтожал бы номер таким образом. Он бы знал, что внутри есть еще один. Значит, убийца не покупал пистолет. А тот парень, которого пристрелили, наверняка не доставал бы себе волыну в ломбарде.

Блондинка медленно встала. На ее щеках появились красные пятна. Руки безвольно висели вдоль тела. Женщина дышала со свистом.

— Я не позволю всяким легавым оскорблять меня, — процедила она сквозь зубы. — Ты не сможешь впутать меня ни в какую историю… У меня есть друзья, которые помогут мне. Лучше вали отсюда.

Детектив через плечо бросил взгляд на фотографию.

— Ай-ай-ай, как это Джонни Сатро разрешает вам держать его портрет на виду. Еще кто-нибудь подумает, что он изменяет жене.

Блондинка нетвердым шагом пересекла комнату и с шумом бросила фотографию в ящик бюро. Потом задвинула его и оперлась бедром на крышку.

— Да ты пьян, легавый. Это никакой не Сатро. Ну, катись уже отсюда, Богом прошу.

Дальма нехорошо засмеялся.

— Я видел тебя у Сатро сегодня вечером. Ты так накачалась, что уже ничего не помнишь.

Женщина сделала движение, словно собиралась выбежать из комнаты. В этот момент из коридора вошел человек. Он остановился на пороге и медленно закрыл дверь, не вынимая правую руку из кармана легкого твидового плаща. Мужчина был смуглый, широкоплечий, немного угловатый. С орлиным носом и остро очерченным подбородком.

Дальма спокойно наблюдал за ним.

— О, депутат Сатро. Добрый вечер, — поздоровался он вежливо.

Мужчина посмотрел на блондинку, скользнув глазами по Дальма так, словно его тут вообще не было.

— Он говорит, что работает детективом, — пробормотала женщина дрожащим голосом. — Прицепился ко мне с каким-то пистолетом, который вроде у меня когда-то был. Выгони его отсюда.

— Легавый, значит, — прорычал мужчина.

Он прошел рядом с детективом, не взглянув на него. Блондинка отступала перед ним, пока не наткнулась на кресло. Ее кожа сделалась землистой, а в глазах появился страх. Сатро смотрел на нее несколько секунд, а потом обернулся и достал из кармана небольшой револьвер. И держал его в опущенной руке.

— У меня мало времени, — сказал он.

— Я уже ухожу, — ответил Дальма, продвигаясь в сторону двери.

— Ну, нет, сначала поговорим, — резко сказал депутат.

— Само собой.

Не спеша, спокойным шагом детектив подошел к двери и распахнул ее. Револьвер в руке Сатро шевельнулся.

— Хватит этой комедии, — фыркнул Дальма. — Вы же не будете тут стрелять и сами это прекрасно понимаете.

Двое мужчин меряли друг друга взглядами. Наконец Сатро спрятал оружие в карман и облизал узкие губы.

— У мисс Дэльтон когда-то был пистолет, из которого сегодня убили человека, — объяснил Дальма. — Но она давно от него избавилась. Вот и все, что я хотел выяснить.

Сатро медленно кивнул. В его глазах появилось какое-то странное выражение.

— Мисс Дэльтон — подруга моей жены. Я не желаю, чтобы ее беспокоили, — заявил он холодно.

— Понятно, что вы не желаете. Но детектив с лицензией имеет право задавать обоснованные вопросы.

Я ведь сюда не ворвался насильно.

Сатро смерил его взглядом.

— О’кей, но больше не приставай к моим друзьям.

В этом городе все танцуют под мою музыку, так что смотри, как бы я не разозлился.

Дальма кивнул и вышел в коридор, закрыв за собой дверь. Пару секунд он прислушивался, но из квартиры не доносилось никаких звуков. Детектив пожал плечами и двинулся коридором, в конце его спустился по ступенькам в холл и покинул здание. На улице он огляделся. Это был квартал жилых домов, место вдоль всего тротуара занимали припаркованные автомобили. Дальма направился к ожидающему его такси.

Джой стоял на бордюре рядом со своей машиной. Он курил сигарету и бросал взгляды через улицу, в направлении большого черного кабриолета, повернутого левым боком к тротуару.

— Слушайте, шеф, — быстро сказал таксист, — я тут понаблюдал за парнем в этом «кадиллаке»…

Из салона черного автомобиля вырвалась струя неяркого огня. Глухое эхо выстрелов прокатилось по обеим сторонам улицы. Джой свалился на Дальма в тот момент, когда «кадиллак» резко рванул вперед. Отягощенный вцепившимся в него таксистом, Дальма переместился в бок и опустился на колено, пытаясь вытащить оружие. Безрезультатно. Черный автомобиль с визгом шин исчез за углом, а Джой соскользнул с детектива, перекатился на спину и остался лежать так, царапая ногтями асфальт и хрипло рыча от боли.

Снова завизжали тормоза. Дальма вскочил на ноги, сунув руку подмышку, но тут же расслабился: из подлетевшего внезапно небольшого автомобиля выскакивал Денни.

Дальма склонился над таксистом. Фонарь у ближайшего подъезда освещал пятна крови на полосатом пиджаке Джоя, крови, которая продолжала сочиться сквозь ткань. Глаза раненого открывались и закрывались, как глаза умирающей птицы.

— Мне за ним не угнаться, — прогудел Денни. — Классная тачка, мать их…

— Давай к телефону и звони в «Скорую», — приказал Дальма. — Продырявили его, суки, как фанеру. А потом цепляй хвост к этой блондинке.

Денни побежал к своей машине, прыгнул за руль и исчез за углом. Где-то открылось окно, и чей-то голос выдал длинную тираду из нецензурных слов. Рядом притормозили несколько проезжавших машин.

— Держись, старик, — прошептал Дальма, склонившись над таксистом. — Только держись.

7

Лейтенанта из Отдела по расследованию убийств звали Вайнкассель. У него были редкие светлые волосы, холодные голубые глаза и птичье лицо. Он сидел на вертящемся стуле, положив ноги на выдвинутый ящик стола. Рядом стоял телефон. В комнате пахло пылью и окурками.

Мощного сложения легавый по фамилии Лонерген, с проседью в волосах и усах, стоял у открытого окна и с мрачным видом выглядывал на улицу.

Вайнкассель жевал спичку и смотрел на Дальма, который сидел по другую сторону стола.

— Ну, может ты нам все-таки что-нибудь скажешь? — буркнул он. — Потому что таксер не в состоянии. До сих пор тебе везло в этом городе. Надеюсь, ты не захочешь портить наши отношения?

— Это упрямый парень, — бросил Лонерген, не поворачиваясь. — Он ничего не скажет.

— Лучше пока помолчи, Лонни, — глухо произнес Вайнкассель.

Дальма со слабой улыбкой на губах потер ладонью крышку стола. Она заскрипела.

— А что я еще должен говорить? — спросил он. — Было темно и я не видел, кто стрелял. Он сидел в открытом «кадиллаке», без огней. Я ведь вам уже рассказывал, лейтенант.

— Что-то здесь не сходится, — проворчал полицейский. — Это все плохо пахнет. Наверное, у тебя есть какие-то свои подозрения. Ведь ясно, что пуля предназначалась тебе.

— Почему? В конце концов, подстрелили таксиста, а не меня. Эти водилы путаются с разными типами. Может, он повздорил с какими-нибудь крутыми ребятами?

— Такими, как ты, — встрял Лонерген. Он все еще смотрел в окно.

Вайнкассель исподлобья бросил взгляд в спину своего подчиненного.

— Этот «кадиллак» стоял там, еще когда ты был на хате, — объяснил он терпеливо. — А таксер ждал на улице. Если они действительно хотели разделаться с ним, то не обязательно было ждать, пока ты выйдешь.

Дальма развел руками и пожал плечами.

— Вы что, думаете, — я знаю, кто это сделал?

— Не совсем. Но, наверное, ты смог бы подбросить нам пару имен. Для проверки. К кому ты там приходил?

Дальма не сразу ответил. Лонерген отошел от окна, опустился на край стола и сидел там, помахивая ногами, с циничной улыбкой на широком лице.

— Ну, говори, пацан, — бросил он весело.

Дальма откинулся на спинку стула и спрятал руки в карманы. Он задумчиво смотрел на лейтенанта, полностью игнорируя второго полицейского.

— Я занимался делом моего клиента, — сказал он наконец. — Вы не имеете права требовать от меня отчета.

Вайнкассель пожал плечами и окинул его холодным взглядом. Он вытащил изо рта сжеванную спичку, осмотрел ее и выбросил.

— Из этого следует, что дела твоего клиента как-то связаны со стрельбой, — сказал он хмуро. — И тебе все равно придется отвечать на вопросы. Я правильно говорю?

— Кто знает? — ответил Дальма. — Видно будет. Но в таком случае я имею право предварительно переговорить со своим клиентом.

— О’кей. У тебя есть время до утра. Потому что утром я хочу видеть на своем столе твою лицензию, ясно?

Дальма кивнул и встал.

— Яснее не бывает, лейтенант.

— Такой парень больше ничего не умеет, только молчать, — презрительно бросил Лонерген.

Дальма кивнул Вайнкасселю и вышел в унылый коридор, а из него — в холл. Он спустился по бетонным ступенькам, оказался на улице, пересек Спринг Стрит и двинулся к тому месту, где стоял голубой престарелый «паккард». Детектив сел за руль, свернул за угол, миновал тоннель на Секонд Стрит и поехал на запад, постоянно поглядывая в зеркало заднего вида.

В районе Альворадо он позвонил из кафе в свой отель и узнал от дежурного, что ему оставили номер телефона. Дальма набрал его и в трубке раздался зычный нетерпеливый голос Денни:

— Куда ты пропал? Я привез девчонку к себе. Она в дупель пьяная. Приезжай, мы ее сейчас наизнанку вывернем.

Дальма отсутствующим взглядом смотрел в стекло телефонной будки. Наконец, он медленно спросил:

— Ты затащил к себе эту блондинку? Каким образом?

— О, это целая история, братуха. Приезжай быстро, все расскажу. 1454 Саут Лайвсэй. Знаешь дорогу?

— У меня есть план города. Найду, — ответил Дальма так же медленно.

Денни тем не менее многословно объяснил ему, как лучше добраться. В конце он добавил:

— Давай, поторопись. Она еще спит, но в любой момент может проснуться и поднять шум.

— В таком районе это все равно бесполезно, — буркнул Дальма. — Еду.

Он повесил трубку и вернулся к машине. Из кармана на дверце детектив достал пол-литровую бутылку «Бурбона» и сделал хороший глоток. Потом завел мотор и поехал в направлении Фокс Хиллз. Дважды по дороге он останавливался и, откинувшись на спинку кресла, погружался в размышления. Но после этого неизменно продолжал свой путь.

8

Боковое шоссе на Пико пролегало между двумя полями для гольфа и исчезало среди холмов. Дорога проходила по краю одного из полей, вдоль металлической сетки ограждения. Тут и там виднелись разбросанные по холмам коттеджи. Вскоре шоссе спустилось в овраг, в котором стояло одинокое бунгало.

Дальма остановил машину чуть дальше, под огромным эвкалиптом, отбрасывающим густую тень на чуть тронутое светом луны шоссе. Он вылез из салона и ступил на бетонированную дорожку, ведущую в здание. Дом был широкий, одноэтажный, с несколькими окнами на фасаде. Растущие перед ним кусты наполовину закрывали занавески, из-за которых сочился мягкий свет и доносилась негромкая музыка из радиоприемника.

Дальма вошел в гостиную, расположенную в передней части дома. Одинокая лампочка в люстре и светящаяся панель радиоприемника составляли все освещение. Ну, и немного помогала луна.

Денни был без пиджака. Подвернутые рукава рубахи обнажали его мощные бицепсы.

— Крошка еще спит, — произнес он. — Сейчас разбужу, но сначала расскажу тебе, как мне удалось затащить ее сюда.

— Ты уверен, что никто за вами не следил?

— Абсолютно, — поклялся Денни, поднимая широкую ладонь.

Дальма присел на плетеный стул в углу комнаты, между радиоприемником и окном. Он положил шляпу на пол, вытащил из кармана бутылку виски и недовольно оглядел ее.

— У тебя не найдется чего-нибудь приличного выпить, Денни? Я уже с ног валюсь. Даже не ужинал сегодня.

— Есть «Мартель», трехзвездочный. Сейчас принесу.

Денни вышел, и где-то в глубине дома загорелся свет. Дальма поставил бутылку рядом со шляпой и двумя пальцами помассировал лоб. Голова ужасно болела. Вскоре свет погас и хозяин вернулся с двумя высокими бокалами.

Бренди было приятное на вкус, но крепкое. Денни присел на другой стул. В полумраке комнаты его фигура казалась еще более массивной, чем обычно.

— Ты не поверишь, но так оно и получилось, — начал он медленно. — Когда легавые убрались, я оставил машину в переулке и вошел с заднего крыльца. Адрес ты мне сказал, но саму-то подружку в лицо я не знал. Ну, и пришло мне в голову проведать, чем она занимается. Стучу в дверь, но никто не открывает. Я слышу, как она бегает по комнате, а потом звонит кому-то. Тогда я вылез обратно и попробовал через служебный ход. Дверь оказалась открытой и я вошел. Ну, там был такой замок, автомат, из тех, что постоянно заедают и не срабатывают.

— Понятно, Денни, — кивнул Дальма.

Великан глотнул бренди и почесал нижнюю губу краем бокала.

— Парня, которому она звонила, зовут Гэйн Доннер, — продолжал он. — Ты его знаешь?

— Слышал о нем. Выходит, наша красавица имеет таких знакомых?

— Она обращалась к нему по фамилии, а сама просто кипела от злости и орала вовсю. Поэтому я и услышал. Этот Доннер держит кабак на Марипоза Каньон Драйв, «Клуб «Марипоза». Там классный оркестр, я их слышал по радио. Хэнк Ман и его ребята.

— Я тоже их слышал, Денни.

— Ну, ладно. В общем, когда она наговорилась, я вошел в комнату. Баба была не в себе, как под кайфом, шаталась, мало чего соображала. Я огляделся и увидел на столе фото Джона Сатро, ну, депутата. И, значит, воспользовался этим, сказал, что Сатро прислал меня за ней — хочет, чтобы она исчезла на какое-то время. Мадам все приняла за чистую монету. Дура. Она заявила, что хочет выпить, а я говорю — в машине у меня есть бутылочка. Тогда она хватает шляпку и плащ…

— Вот так сразу?

— Я тебе говорю, — подтвердил Денни. Он допил бренди и отставил стакан. — В тачке я дал ей пузырь, чтобы она расслабилась и сидела тихо, и привез сюда. Она сразу же отрубилась, вот и вся история. Что скажешь? А как там у тебя было в легавке? Тяжело?

— Тяжело. Они не любят, когда им вешают лапшу на уши.

— А об убийстве Уолдена ничего не вспоминали?

Дальма покачал головой.

— Наверное, японец еще отдыхает.

— Так что, будешь говорить с этой куколкой?

Из радиоприемника доносились звуки вальса. Несколько секунд Дальма в молчании слушал музыку. Наконец он ответил усталым голосом:

— Для этого я и приехал.

Денни встал и вышел из комнаты. Дальма услышал, как скрипнула дверь, а потом — приглушенные голоса.

Детектив вытащил револьвер из кобуры и положил его под ногу.

На пороге гостиной блондинка слегка наигранно пошатнулась. Потом огляделась и захихикала, хлопая длинными ресницами. При виде Дальма она широко раскрыла глаза, еще раз покачнулась и свалилась на стул, который освободил Денни. Великан не отходил от нее ни на шаг. Он поместился у стены и стоял, опираясь на стол.

— Эй, смотрите, мой дружок легавый! — произнесла женщина пьяным голосом. — Ну, так что, дорогуша, может выпьем по рюмочке?

Дальма смотрел на нее ледяным взглядом.

— Ты ничего не вспомнила нового о том пистолете? — спросил он медленно. — Ну, помнишь, мы с тобой говорили об этом, когда заявился Джонни Сатро? Игрушка со спиленным номером… из которой прикончили Дерека Уолдена.

Денни напрягся. И внезапно бросил руку к бедру. Дальма поднял свой кольт и встал. Увидев револьвер в его руке, Денни замер и расслабился. Женщина даже не вздрогнула, но ее пьяная раскованность улетучилась, как камфора. На лице блондинки появилось напряжение и горечь.

— Держи руки при себе, Денни, и все будет о’кей, — спокойно приказал Дальма. — А сейчас, ребятки, может вы мне расскажете, зачем вы меня сюда затащили?

— Черт возьми! — прохрипел Денни. — Что тебя укусило? Я просто испугался, когда ты при ней сказал об Уолдене.

— Ну и напрасно, — ответил Дальма, широко улыбаясь. — Ты думаешь, она об этом не знала? Ладно, теперь давайте быстренько разберемся. Сдается мне, что меня тут ждут какие-то неприятности.

— Да ты с ума сошел!

Дальма слегка сдвинул ствол револьвера, оперся о стену и левой рукой выключил радио.

— Ты продался, Денни, — сказал он с горечью. — Вот и все. Из тебя неважный «хвост», ты слишком приметный. Последнее время я постоянно замечал, как ты за мной ходишь. Сегодня вечером я в этом убедился — когда ты напросился мне в помощники. А уж выслушав твою сказочку, как ты заманил сюда женщину, избавился от последних сомнений. Неужели ты действительно думал, что человек в моем возрасте купит такую туфту? Теперь будь добр и скажи мне, на кого ты работаешь? Может, я дам тебе возможность скрыться. Ну, что? На Доннера? На Сатро? И в чем смысл нашей встречи? Почему именно здесь, в глуши?

В этот момент девушка вскочила на ноги и прыгнула на него. Дальма оттолкнул ее левой рукой. Она упала на пол.

— Убей его, ты, гора мяса! — завопила блондинка. — Убей его!

Денни не пошевелился.

— Заткнись, наркуша! — рявкнул Дальма. — Никто тут никого не будет убивать. Это обычная дружеская беседа. Вставай и перестань орать.

Женщина вяло поднялась на ноги.

В полумраке комнаты лицо Денни казалось невозмутимым, словно вырезанным из камня.

— Да, я продался, — сказал он хрипло. — Как последняя сука. Ну и хорошо. Меня уже задолбала слежка за шизонутыми красотками, чтобы одна у другой не стянула губную помаду. Ладно, хочешь, — пристрели меня.

Он продолжал стоять неподвижно. Дальма покачал головой.

— Кто это, Денни? — спросил он. — На кого ты работаешь?

— Не знаю. Я звоню по телефону, получаю задание и точно так же даю отчет. Бабки приходят по почте. Я тут хотел расколоть эту сучку, но ничего не вышло. Не думаю, чтобы здесь на тебя устраивали засаду, и я ничего не знаю о той стрельбе на улице.

Дальма внимательно смотрел на него.

— Надеюсь, ты не тянешь время, чтобы меня тут задержать, а, Денни?

Великан медленно поднял голову. В комнате повисла неестественная тишина. Возле дома остановилась какая-то машина, мягко урчал двигатель.

Яркий красный свет залил занавески на окнах. Дальма резко присел и бесшумно переместился в сторону. Тишину прорвал хриплый голос Денни:

— Черт возьми! Легавые!

Свет, идущий сквозь занавески, розовым отблеском лег на противоположную стену комнаты. Блондинка приглушенно вскрикнула. Мгновение ее лицо напоминало красную маску, потом луч прожектора ушел в бок. Дальма быстро огляделся и спрятал голову под подоконник.

На аллее перед домом послышались шаги.

— Руки вверх и всем выйти! — загремел чей-то голос.

В комнате кто-то пошевелился. Дальма вскинул револьвер… но не успел. Щелкнул выключатель и на террасе вспыхнул свет. В нем мелькнули двое мужчин в голубых мундирах полицейских, которые быстро скрылись в тени. Один из них держал в руках автомат, а второй — длинноствольный люгер.

Раздался скрежет. Это Денни открывал смотровое окошко в двери. Потом он быстро поднял револьвер и выстрелил.

Что-то тяжелое упало на бетон. Какой-то человек, держащийся за живот, на миг мелькнул в пятне света и снова исчез в темноте. По аллее прокатилась полицейская фуражка с черным козырьком.

Затарахтел автомат. Дальма вжался в пол у стены и закрыл голову руками. Где-то сзади раздался женский крик.

Очередь прорезала комнату, наполнив воздух щепками и известковой пылью. Зеркало сорвалось со стены. Резкий запах пороха смешивался с кисловатым запахом мела. Казалось, все длится уже долгие часы. Что-то свалилось Дальма на ноги. Он не открывал глаз, по-прежнему вдавливая лицо в пол.

Стрельба прекратилась. Со стен продолжала сыпаться штукатурка.

— Ну как, понравилось, ублюдки? — проорал кто-то.

Другой голос рявкнул со злостью:

— Амба, сваливаем.

Снова раздались шаги и шарканье. Загудел двигатель автомобиля. Хлопнула дверца. Взвизгнули шины на асфальте и шум, постепенно удаляясь, затих.

Дальма встал. В ушах дико стучала кровь, горло пересохло. Он поднял револьвер с пола, вытащил из внутреннего кармана фонарик и включил его. Слабый свет с трудом пробивался сквозь висящую в воздухе пыль. Женщина лежала на спине с широко раскрытыми глазами и губами, искривленными в какой-то дикой улыбке. Она всхлипывала. Дальма наклонился ниже. Кажется, все в порядке.

Он прошел дальше. Нашел свою шляпу — целую — возле стула с отстреленной верхней частью спинки. Рядом стояла бутылка «Бурбона». Дальма поднял оба предмета. Парень, который палил из автомата, держал его на уровне живота, не опуская ствол. Детектив подошел к двери.

Денни стаял на коленях возле порога, шатаясь и сжимая запястье левой руки. С толстых пальцев капала кровь.

Дальма вышел на улицу. На дорожке он увидел кровавое пятно и множество гильз, но людей не было.

Он чувствовал, как от прилившей к голове крови горит кожа лица.

Дальма сделал глоток из бутылки, повернулся и вошел в дом. Денни уже встал и теперь перевязывал себе окровавленную кисть руки носовым платком. Он шатался, словно пьяный. Дальма направил ему в лицо свет фонаря.

— Серьезная рана?

— Нет. Царапина, — коротко ответил Денни. Его пальцы неловко стягивали платок.

— Девчонка чуть жива от страха. Ну, ты нас повеселил. Приятные у тебя друганы. Они ведь хотели перебить всех троих. Ты их спугнул, когда шарахнул по ним из окошка. Так что, я тебе кое-чем обязан, Денни… Хотя, собственно, стреляют они довольно хреново.

— Куда ты теперь двинешь?

— А как ты думаешь?

Денни взглянул ему прямо в глаза.

— Твой человек — это Сатро, — медленно произнес он. — А с меня хватит, я сматываюсь. В гробу я их всех видел.

Дальма снова прошел в дверь и двинулся по дорожке к шоссе. Там он сел в машину и, не включая света, тронулся с места. Только за поворотом, да и то не сразу, он зажег фары, вышел и стряхнул пыль с одежды.

9

За черными с серебряными прожилками портьерами в форме перевернутой буквы V клубился легкий туман из табачного дыма, сквозь который время от времени поблескивали медью инструменты духового оркестра. В воздухе висел запах пищи, алкоголя и духов. Пятно густо-янтарного цвета обозначало пустую площадку для танцев.

Оркестр начал играть, свет погас. По ковровым ступенькам сошел метр, почесал золотым карандашиком лампас ливреи. У него были узкие безжизненные глаза и почти белые волосы, зачесанные назад над высоким лбом.

— Я бы хотел повидаться с мистером Доннером, — сказал Дальма.

Метр постучал карандашиком по зубам.

— К сожалению, он занят А как ваша фамилия?

— Дальма. Скажите ему, что я близкий друг Джонни Сатро.

— Попробую.

Метр подошел к пульту с рядами переключателей и небольшой телефонной трубкой. Он снял ее с вилок и приставил к уху, глядя на Дальма безразличными глазами восковой фигуры.

— Я подожду в холле, — сказал детектив.

Он миновал портьеры и не спеша направился в мужской туалет. Там достал бутылку и выпил виски до дна, стоя — на широко расставленных ногах, запрокинув назад голову, — на кафельном полу. Изможденный негр в белом кителе нервно замахал руками.

— Тут нельзя пить, командир, — закурлыкал он.

Дальма сунул пустую бутылку в мусорную корзину, взял со стеклянной полочки чистое полотенце, вытер губы, бросил негру 10 центов и вышел в «предбанник» туалета — небольшое помещение с несколькими умывальниками.

Там он вытащил из кармана маленький автоматический пистолет, накрыл его шляпой и, прижав головной убор ладонью к бедру, вернулся в холл.

Вскоре появился высокий филиппинец с шелковистыми черными волосами и принялся оглядываться. Дальма направился к нему. Из-за портьеры выглянул метр и подал филиппинцу знак.

— Туда, мистер, — сказал филиппинец.

Они прошли длинным тихим коридором. Звуки оркестра постепенно замирали. Коридор свернул под прямым углом; на конце его находилась приоткрытая дверь и из-за нее шел свет.

Филиппинец слегка задержался и изящно исполнил какое-то сложное движение, в результате которого в его руке появился большой черный пистолет. Он предупредительно ткнул Дальма стволом в ребра.

— Придется вас обыскать, мистер. Такие уж тут порядки.

Дальма развел руки и замер. Парень вытащил у него из-под мышки кольт и сунул в карман. Затем прохлопал остальную одежду детектива, отступил на шаг и спрятал свою пушку.

Опуская руки, Дальма уронил шляпу и направил спрятанный под ней пистолет в живот филиппинцу. Тот недоверчиво улыбнулся.

— Поигралась, мартышка? — спросил Дальма. — Ну, теперь моя очередь.

Он отобрал свой кольт и сунул его в кобуру; из пистолета филиппинца Дальма вытащил обойму и выбросил патрон из ствола, после чего вернул парню разряженное оружие.

— Он тебе еще пригодится — всегда можно дать кому-нибудь по башке. И держись так, чтоб я тебя видел, тогда твой шеф ни о чем не узнает.

Филиппинец облизал губы. Детектив убедился, что у него нет другого оружия, и оба они приблизились к приоткрытой двери в конце коридора. Филиппинец вошел первым.

Комната была большая, отделанная деревом. Желтый китайский ковер, дорогая мебель и никаких окон. Обивка двери наводила на мысль, что здесь прекрасная звукоизоляция. На потолке виднелись позолоченные прутья решетки, а между ними тихо гудел вентилятор. В комнате находились четыре человека. Все они молчали.

Дальма присел на кожаную тахту и посмотрел на Риччо — красавчика, который увел его из номера Уолдена. Тот сидел, привязанный к стулу с высокой спинкой. Его руки были скручены в запястьях за спиной, а из глаз била звериная ярость. Лицо Риччо было в крови и синяках, видимо — от ударов рукояткой пистолета. Нодди — блондин, который тоже приходил в «Килманок», — сидел в углу на какой-то тумбочке и курил сигарету.

Джонни Сатро, глядя в пол, медленно покачивался на кресле-качалке, обтянутом красной кожей. Он не поднял головы, когда Дальма вошел в комнату.

Четвертый мужчина сидел за столом, который несомненно стоил кучу денег. У него были мягкие каштановые волосы, зачесанные назад, с пробором посередине. Красноватые глаза над узким ртом неприятно поблескивали. Он молча наблюдал, как детектив садится и оглядывает помещение, а потом произнес, бросив взгляд на Риччо:

— Мы как раз объясняли этому фраеру, что он еще не дорос до самостоятельной работы. Тебе это не мешает?

Дальма слабо и невесело улыбнулся.

— Нет, Доннер. А что со вторым? Вижу — он жив и здоров.

— Нодди в порядке. Этот делал только то, что ему приказывали, — спокойно ответил Доннер. Он взял со стола пилочку с длинной ручкой и принялся шлифовать свой ноготь. — Нам с тобой надо бы потолковать. Ведь за тем ты и пришел. По-моему, ты нормальный парень… если, конечно, не будешь особенно вылазить с этой твоей легавщиной.

Дальма слегка расширил глаза.

— Я внимательно слушаю, Доннер.

Сатро поднял голову и уставился в затылок владельца клуба, который продолжал спокойно и равнодушно говорить:

— Я все знаю о базаре у Уолдена и о стрельбе на Кенмор. Если б я мог предположить, что этот козел так зарвется, то, конечно, удержал бы его. А теперь, похоже, мне самому придется исправлять ситуацию.

В общем, когда мы тут закончим, мистер Риччо отправится в полицию и сделает заявление. Ты хочешь знать, о чем тут речь? Риччо начал работать на Уолдена, когда эти индюки из Голливуда решили нанять ему охранника, Уолден плавал в Энсенаду за выпивкой — собственно, он еще и сейчас туда плавает — и сам доставлял ее в страну. Все у него сходило гладко, без зацепок, вот Риччо и учуял оказию для перевозки втихаря килограммчика-другого белого порошка. Уолден засек его, но он не хотел скандала, поэтому просто выставил парня за дверь. А тот воспользовался случаем и принялся его шантажировать, прикинув себе, что Уолден тоже имеет свои грехи и не горит желанием объясняться с ФБР. Но только киношник расставался с бабками не так охотно, как Риччо ожидал, и он решил прижать клиента. А когда ты со своим таксером влез поперек дороги, мальчик и на вас обиделся.

Доннер отложил пилочку и улыбнулся. Дальма пожал плечами и бросил взгляд на филиппинца, стоящего у стены возле кушетки.

— У меня, конечно, информации поменьше, чем у тебя, Доннер, но я ведь тоже не вчера родился. Это неплохая версия и, возможно, даже прошла бы… с помощью кого-нибудь из управления полиции. Но только факты говорят о другом.

Доннер поднял бровь. Сатро закинул ногу на ногу и сидел, покачивая носком лакированного штиблета.

— И куда в этой истории можно вставить мистера Сатро? — добавил Дальма.

Депутат уставился на него и перестал покачивать ногой. Он раздраженно пошевелился.

— Сатро — друг Уолдена, — с улыбкой объяснил Доннер. — Уолден проболтался ему кое о чем, и Сатро был в курсе, что Риччо работает на меня. Но, как депутат, он не собирался рассказывать приятелю все, что знает.

— Я могу тебе сказать, Доннер, чего не хватает в твоей версии, — хмуро произнес Дальма. — Страха. Уолден был так напуган, что даже не хотел мне помочь, хотя я действовал в его интересах. Но сегодня днем он, в свою очередь, так напугал кого-то, что получил пулю в лоб.

Доннер наклонился и прикрыл глаза. Его пальцы сжались в кулаки.

— Уолден… мертв? — спросил он тихо, почти шепотом.

Дальма кивнул.

— Дырка в правом виске… из 32-го калибра. На первый взгляд, это самоубийство. Но только на первый взгляд.

Сатро закрыл лицо руками. Блондин на тумбочке в углу замер.

— Хочешь послушать более правдоподобную версию, Доннер? — спросил детектив. — Ну, назовем это версией… Уолден тоже работал по наркотикам. Причем, не на себя. Но после отмены сухого закона он решил уйти из дела. Береговой охране уже не надо было гоняться за контрабандистами алкоголем и они могли посвятить все свое внимание кокаину. Кроме того, он влюбился в одну девочку, довольно порядочную и очень неглупую. Вот почему он не хотел больше путаться с наркотиками.

— Какими еще, к черту, наркотиками? — спросил Доннер и облизал губы.

Дальма смерил его взглядом.

— А, так ты ничего не знаешь, да, Доннер? Ну, конечно, этим же занимаются только нехорошие люди. Но вот этим нехорошим людям очень не нравилась идея Уолдена уйти из дела таким образом. Он слишком много пил и мог что-то разболтать своей девчонке. Они предпочитали, чтобы он ушел по-другому… ногами вперед.

Доннер медленно повернул голову и уставился на связанного человека.

— Риччо, — сказал он тихо; потом поднялся и вышел из-за стола.

Сатро убрал руки с лица и — дрожа губами — наблюдал, как развиваются события.

Доннер остановился перед связанным человеком, положил ладонь ему на лоб и отогнул голову назад. Риччо охнул. Доннер улыбнулся.

— Я, кажется, совсем сдурел на старости лет. Это ты убил Уолдена, сволочь. Вернулся и пристрелил его. Почему же ты нам ничего не сказал, родной?

Риччо открыл рот и брызнул кровью на ладонь и манжет Доннера. Владелец клуба вздрогнул и отодвинулся. Он достал носовой платок, старательно вытер руку и бросил его на пол.

— Дай мне твой револьвер, Нодди, — спокойно сказал он блондину.

Сатро подпрыгнул в кресле и раскрыл его. Он смотрел на Доннера безумным взглядом. Длинный филиппинец схватился за пистолет, словно забыв, что тот разряжен. Нодди достал из-под мышки короткоствольный револьвер и подал его Доннеру.

Тот подошел к Риччо и поднял оружие.

— Риччо не убивал Уолдена, — сказал Дальма.

Филиппинец быстро шагнул вперед и замахнулся пистолетом. Удар пришелся в плечо Дальма. Тело детектива пронзила острая боль. Он упал на пол, перекатился на живот и выхватил из кобуры свой кольт. Филиппинец снова взмахнул рукой, но на этот раз не попал.

Дальма вскочил на ноги и изо всех сил двинул слугу стволом в висок. Филиппинец взвыл и шлепнулся на пол; его глаза, казалось, вываливаются из орбит. Он медленно сползал вниз, царапая ногтями обшивку тахты.

На лице Доннера не отражались никакие чувства, а револьвер в его руке даже не дрогнул. Только на верхней губе владельца клуба появились капельки пота.

— Риччо не убивал Уолдена, — повторил Дальма. — У пистолета, из которого это сделали, спилен серийный номер. Его всунули Уолдену в руку уже после смерти. Риччо и на милю не подошел бы к волыне со спиленным номером.

Лицо депутата Сатро исказила жуткая гримаса. Блондин встал с тумбочки, покачивая рукой у бедра.

— Ну, давай дальше, — спокойно сказал Доннер.

— Этот пистолет привел меня к некой Хелен Дэльтон, или Бервенд, как кому больше нравится. Он был ее собственностью. Женщина сказала, что уже отнесла его в ломбард. Я ей не поверил. Она подружка Сатро, а Сатро так обеспокоился моим к ней визитом, что и сам начал размахивать пушкой. Как ты думаешь, Доннер, почему Сатро так взволновался? И откуда он знал, что я собираюсь встретиться с его дамой?

— Ну, говори, — поторопил Доннер, спокойно глядя на депутата.

Дальма подошел ближе к владельцу клуба, небрежно покачивая кольтом в опущенной руке.

— Я и говорю. С тех пор, как я начал работать на Уолдена, за мной постоянно следили… Один увалень, детектив из бюро «Иклипс филмз», заметить такого — раз плюнуть. Его кто-то перекупил, Доннер. И этот «кто-то» — убийца Уолдена. Он правильно рассчитал, что моему коллеге нетрудно будет приклеиться ко мне, а я ему еще и облегчил задание — чтобы ударить потом, когда он уже расслабится. Так вот, его хозяином был Сатро. Это Сатро убил Уолдена. Собственноручно. Сразу было видно, что работал фраер, чересчур хитрый дилетант. А в итоге все его хитрости и привели к залету — это ж надо придумать; слепить самоубийство с помощью пистолета со спиленным номером. Преступник был уверен, что владельца оружия никто не найдет — он не знал, бедный, что внутри есть еще один номер.

Доннер сдвинул руку с револьвером так, что ствол смотрел теперь куда-то между блондином и депутатом. Он молчал. В его глазах были любопытство и задумчивость.

Дальма перенес тяжесть тела на пятки. Лежащий на полу филиппинец вытянул руку, его ногти вновь заскребли по коже кушетки.

— Это еще не все, Доннер. Уолден хорошо знал Сатро, тот мог без труда подойти к нему, приставить пистолет к голове и выстрелить. На последнем этаже в отеле «Килманок» никто бы не услышал хлопка из 32-го. А потом он всунул другу Дереку волыну в руку и слинял. Но мистер Сатро забыл, что Уолден был левшой, ну, и не предполагал, что кто-то сможет докопаться до владельца пистолета А когда до него дошло — перекупленный человек объяснил, что и как. а я подобрался к его подружке, он нанял парочку мокрушников с автоматом и заманил всех нас троих в домик в районе Палмс, чтобы навсегда заткнуть нам рты. Да только эти его мокрушники оказались такими же фраерами, как и он сам.

Доннер медленно кивнул и направил револьвер в живот депутату.

— Ну-ка, расскажи нам, Джонни, — произнес он тихо, — расскажи, откуда у тебя столько прыти в твои-то годы.

Блондин внезапно задергался. Он бросился за стол и пригнулся там, одной рукой судорожно вытаскивая свой второй револьвер. Грохнул выстрел. Пуля свистнула над краем стола и ударила в стену, издав такой звук, словно под деревянной обшивкой был металл. Дальма вскинул кольт и дважды выстрелил в стол. Полетели щепки. Нодди взвыл и вскочил на ноги, в его руке дымился револьвер. Доннер пошатнулся. Его оружие дважды выплюнуло струйку огня. Нодди снова взвыл, на его щеке показалась кровь. Он свалился на пол за столом и замер.

Доннер сделал шаг назад и оперся спиной о стену Сатро встал, держась за живот; его губы беззвучно шевелились.

— Твоя очередь, Джонни, — сказал Доннер Внезапно он закашлялся и с громким шорохом сполз по стене Потом выронил револьвер и стал на четвереньки, все еще заходясь кашлем. Его лицо сделалось серым.

Сатро стоял неподвижно, прижимая ладони к животу. Его искривленные пальцы напоминали птичьи когти. Глаза депутата заволокло туманом. Через секунду ноги под ним подкосились и он рухнул на пол.

Доннер продолжал кашлять.

Дальма подбежал к двери и прислушался. Потом выглянул в коридор и быстро запер дверь.

— Да, звуконепроницаемая, — пробормотал он себе под нос. — Еще и какая.

Детектив подошел к столу и придвинул к себе телефон. Потом положил кольт, набрал номер и сказал в трубку:

— Капитана Кэткарта, пожалуйста… Мне надо с ним поговорить… Естественно, дело важное… очень важное.

Дальма ждал, постукивая пальцами по столу и жестким взглядом скользя по комнате. Он слегка вздрогнул, когда в трубке раздался заспанный голос.

— Это Дальма, капитан. Я звоню из Каза Марипоза, из кабинета Гейна Доннера. У нас тут сейчас немного постреляли, но обошлось без особых жертв. Я могу вам передать убийцу Дерека Уолдена. Это Джон Сатро… да, депутат… И пожалуйста, побыстрее, капитан. Мне не очень хочется вступать в бой со всем здешним персоналом.

Он повесил трубку, взял кольт и посмотрел на депутата.

— Вставай, Джонни, — сказал Дальма устало. — Вставай и объясни тупому легавому, как ты собираешься из всего этого выпутываться… хитрец.

10

Лампа над большим дубовым столом в полицейском управлении была слишком яркой. Дальма провел пальцем по дереву, посмотрел на него и вытер о рукав. Затем он подпер подбородок ладонями и уставился в стену над складным столиком по другую сторону комнаты. Кроме него, в помещении никого не было. Селектор на стене захрипел:

— 71, 71, 32-й округ… ответьте дежурному… на углу Секонд и Берендо… в кафе… найдете мужчину… приметы…

Открылась дверь и капитан Кэткарт старательно закрыл ее за собой. Это был мощного сложения мужчина с широким потным лицом, подкрашенными усиками и узловатыми руками.

Он уселся между дубовым столом и стеной, взял из пепельницы погасшую трубку и принялся вертеть ее в пальцах.

Дальма поднял голову.

— Сатро мертв, — объявил Кэткарт.

Детектив молча смотрел на полицейского.

— Его ухлопала собственная жена. По дороге он попросил заехать на минуту домой. Ребята глаз с него не спускали, а вот за ней не уследили. Баба продырявила его, они и оглянуться не успели.

Капитан дважды открыл и закрыл рот У него были крепкие желтоватые зубы.

— Она даже слова не сказала. Просто достала откуда-то маленький пистолетик и всадила в муженька три пульки. Раз, два, три. Хлоп, шлеп и все дела. А потом этак культурно берет пистолет за дуло и с дорогой душой отдает его ребятам. Какого черта она это сделала?

— Признание есть? — спросил Дальма.

Кэткарт посмотрел на него, сунул в рот погасшую трубку и принялся громко ее сосать.

— Его? Да… хотя, только устное. Ну, как ты думаешь, почему она это сделала?

— Она знала о той блондинке, — ответил Дальма. — И решила, что второй шанс отомстить ей вряд ли представится. А может, знала и о его аферах с наркотиками.

Капитан кивнул.

— Да, — согласился он. — Да, наверное, дама прикинула, что другого случая уже не будет. И, собственно, почему бы ей и не пристрелить такого подонка? Прокурор не дурак, согласится на убийство в состоянии аффекта. А это всего-то навсего 15 месяцев в Техакапи. Санаторий.

Детектив пошевелился на стуле и нахмурился.

— Так что, все к лучшему, — продолжал капитан. — Не будет никаких разборок ни у тебя, ни у нас. Если бы она этого не сделала, то все получили бы по заднице. Такую женщину надо ценить. Она заслужила награду.

— Она заслужила контракт с «Иклипс филмз», — поправил Дальма. — Когда я догадался, что это Сатро, то понял — общественное мнение выкрутит мне руки.

Я бы сам охотно его пристрелил… если бы он не был депутатом.

— Вот эти вещи выбрось из головы, — рявкнул капитан. — Правосудие осуществляем мы. В общем теперь ситуация такая, что скорее всего не удастся выдать смерть Уолдена за самоубийство. Против этого — спиленный номер на пистолете, да и все равно надо ждать результатов вскрытия и баллистической экспертизы. И парафиновый тест, наверное, покажет, что Уолден не стрелял. С другой стороны, дело Сатро закрыто и то, что в связи с ним вылезет на свет, не должно никому особенно помешать. Я правильно говорю?

Дальма достал сигарету и повертел ее в пальцах. Потом неторопливо прикурил и помахал спичкой в воздухе.

— У Уолдена были свои недостатки, — сказал он, — Из-за этих наркотиков шум бы поднялся черт возьми какой. Но все уже в прошлом. Еще пара неясностей и можно считать, что мы удачно вышли из положения.

— В гробу я видел все неясности, — оскалился Кэткарт. — Сажать некого. Этот твой лопух, Денни, мигом смотается отсюда, а когда мне в руки попадет дамочка, мисс Дэльтон, я ее зашлю в Мендочино, лечиться от наркотиков. Ну, может, мы чего-нибудь раскопаем на Доннере… когда его уже починят в больнице. Надо будет предъявить обвинение тем двум придуркам за налет и за таксиста, но тут без разницы: кто бы из них его не продырявил — ни один рта не раскроет. Они ведь должны думать о будущем, да и с таксером все не так уж плохо. Остаются только эти автоматчики. — Капитан зевнул. — Ну, они наверняка гастролеры из Фриско. Мы тут не очень любим такую публику.

Дальма сгорбился на стуле.

— Не хотите ли выпить чего-нибудь, капитан? — спросил он сонно.

Кэткарт смерил его взглядом.

— Еще одно, — сказал он хмуро. — Я бы просил хорошенько зарубить это у себя на носу. Я не в обиде, что ты сам полез в тот пистолет, потому что отпечатки пальцев ты не повредил. И, возможно, ты правильно поступил, не сказав мне ни о чем — раз уж ты влип в такую историю. Но если ты нас теперь кинешь через плечо и загребешь себе лавры, то, чтоб меня черт побрал, если я с тобой не разделаюсь.

Дальма задумчиво улыбнулся.

Вы совершенно правы, капитан, — согласился он скромно. — Было дело и нет дела. Вот и все.

Кэткарт энергично потер щеку и его хмурое лицо озарила широкая улыбка. Он нагнулся, выдвинул ящик и достал литровую бутылку виски. Потом поставил ее на стол и нажал кнопку звонка. В комнату протиснулась огромная фигура в мундире.

— Эй, Малыш, — загремел Кэткарт, — одолжи-ка мне тот штопор, который ты стянул у меня из ящика.

Фигура исчезла и вернулась со штопором.

— Ну, за что пьем? — спросил капитан после паузы.

— Ни за что. Просто выпьем, — ответил Дальма.