Какими бы необыкновенными ни были приключения героев, яркий свет истины, — говорил Морис Леблан, — должен помочь событиям вернуться в мир реального. Конечно, реальное романист понимает не совсем так, как мы: даже возвращенные в мир реального, события никак не вписываются удивительными, и все-таки что правда, то правда: если, например, у одного из персонажей романа Остров Тридцати Гробов оказывается обожженной от прикосновения к таинственному Божьему Камню рука, то не следует видеть в этом нечто мистическое, иррациональное: как мы узнаем, камень обладает большой радиоактивной силой. (Леблан в курсе научных открытий!)
В России Леблан был наиболее известным из трех авторов сборника, в Арсена Люпена дети играли еще в годы перед первой мировой войной, а имя джентльмена-грабителя остается в памяти читателей вплоть до нашего времени.
Человек прогрессивных для своего времени взглядов, Леблан в период знаменитого дела Дрейфуса оставался последовательным дрейфусаром, и это не мешало ему придерживаться весьма патриотических убеждений, верить в будущее Франции и ее победу в войне 1914 года.
Первые литературные опыты писателя не принесли ему славы; зато опубликованный в 1905 году в журнале Же сэ ту (Я знаю все) рассказ Арест Арсена Люпена был встречен читающей публикой очень доброжелательно. Успех свой Леблан закрепил сборником рассказов Арсен Люпен, джентльмен-грабитель, возвестившим городу и миру появление нового героя, которого ждало если не все человечество, то, во всяком случае, те, кого можно было бы отнести к категории средних французов. Говоря об Арсене Люпене. Исследователи творчества Леблана уже не раз цитировали характеристику, которую джентльмену-грабителю дал Жан-Поль Сартр в своей автобиографической книге Слова, назвав его Сирано уголовников; разгромленная Франция кишела воображаемыми героями, подвиги которых врачевали ее самолюбие. В самом деле, страна, потерпевшая позорное поражение во франко-прусской войне, нуждалась в герое, подающем пример смелости, великодушия и благородства, и если такого рыцаря без страха и упрека не находилось в реальной действительности, его следовало выдумать. Именно это и сделал Леблан, и не беда, если таким рыцарем оказался грабитель, не брезговавший иногда запустить руку в карман ближнего, ибо наделен он был такими свойствами, которые были чужды рядовому французскому буржуа. Арсен Люпен — ценитель изящных искусств, знаток изысканных манер, вин и блюд, что позволяет ему вращаться и в высшем свете, присваивая себе, в зависимости от обстоятельств, любые аристократические титулы. В день побега из тюрьмы он оказывается приглашенным на обед в английское посольство.
Впрочем, слава не была даром небес способному молодому человеку: он должен был постоянным трудом завоевывать ее. Сколько профессий довелось ему испробовать на своем жизненном пути! — был он и коммивояжером, и грузчиком, ювелиром и оперным певцом, секретарем почтенного ученого и так далее. Можно себе представить, как выглядела бы трудовая книжка Люпена (если бы она, разумеется, была у него!), — не сухой официальный документ, а настоящая поэма!
Вообще Арсен Люпен — личность весьма загадочная; грабитель. При случае вор, он — и заступник за несчастных и обиженных (Смерть бродит вокруг), человек, безжалостно наказывающий жестокого преступника (правда, после того, как тот отказался отдать ему большую часть добычи), в рассказе Солнечные зайчики; он же — пламенный патриот своей страны, бесстрашно сражающийся с агентами германского кайзера. А кем он оказывается в романе Остров Тридцати Гробов, читатель узнает и сам, прочитав это бессмертное произведение.
И мы уже говорили, точностью в подаче некоторых деталей современной жизни, демократизмом (впрочем, весьма умеренным) романы Леблана близки к традиции, заложенной Эмилем Габорио. Полицейский инспектор Ганимар, старый друг Люпена, тщетно пытающийся обрушить на него карающий меч правосудия, напоминает глуповатых и самодовольных полицейских, каких немало было и у Габорио, и у тех же Конан Дойла и Агаты Кристи. Есть у Люпена, однако, и нечто, сближающее его с персонажами современных Леблану романов, где преступник действует не в одиночку, а имеет целый штат помощников (или сообщников). Членами такой шайки могут быть и апаши, наемные убийцы, бродяги; готовые на все пьянчуги; именно такой публикой будет командовать, в частности, знаменитый Гений Ужаса Фантомас. Время от времени и в повествовании о Люпене появляются подозрительные личности, которые выполняют поручения нашего героя. Сам же он не только никого не убивает (разве уж в случае необходимой обороны), но даже, насколько известно, не курит и не пьет!
Приходится Люпену решать и сложные задачи, подобные тем, которые решают герои Агаты Кристи: он то разгадывает смысл солнечных зайчиков, появляющихся на стене старого дома, то загадку искусно спрятанных бриллиантов (новелла По подсказке тени) и так далее.
Люпен — своего рода мастер, художник преступного мира; с полным правом он мог бы, лишь немного изменив его, повторить признание одного из главных героев новеллы Г. К. Честертона, Фламбо: Как настоящий артист своего дела, я всегда старался, чтобы преступление гармонизировало с определенным временем года или пейзажем, и подыскивал для него, словно для скульптурной группы, подходящее место (Летучие звезды). Преступление — то же произведение искусства, — справедливо говорил кроткий отец Браун, в конце концов вернувший Фламбо на путь добродетели.
