Сага о комиссаре Мартине Беке

Мартин Бек

Пер Валё был писателем, и неплохим, еще до начала совместной жизни и работы с Май Шеваль, о чем свидетельствует его роман Гибель 31-го отдела. Но настоящим событием в литературной жизни Швеции стала созданная ими совместно Декалогия романов о преступлении, которая сегодня причисляется к классике детективного жанра, причем не только шведскими специалистами, но и такими знатоками, как англичанин Джулиан Симонс, ставший во главе британского клуба писателей-детективистов после смерти Агаты Кристи.

Характеризуя декалогию, Пер Валё писал: Замысел наш заключался в том, чтобы, используя форму детективного романа, изобразить шведское общество, его теневые стороны, его проблемы, его развитие в течение десяти лет, составляющих действие серии. Первый роман, Розеанна, увидел свет в 1965 году. Последний, десятый — Наемные убийцы был опубликован в 1975 году. В этом же году в возрасте 48 лет умер Пер Валё.

Валё и Шеваль выступили как смелые реформаторы традиционного жанра, авторы которого, быть может, наиболее склонны следовать устоявшемуся канону. Шведский критик М. Бергом-Ларссон справедливо отмечает, что жанр детектива консервативен не только, так сказать, эстетически, но и политически. Обычный счастливый финал — поимка преступника — как необходимый компонент структуры традиционного детективного романа создает иллюзию решения всех проблем. Зло наказывается, добро торжествует, а благодарный читатель испытывает чувство морального удовлетворения: ведь зло предстает лишь как частное проявление, отклонение от принятой нормы.

Таким образом, на первый план выступает фактическое оправдание существующих порядков. Социальный момент приглушается и не играет сколько-нибудь значительной роли в определении того, что есть на самом деле преступление и кого считать истинным преступником.

Но испытывает ли читатель удовлетворение от того, что комиссар Иенсен наконец обнаруживает безымянного шантажиста или комиссар Бек находит действительного убийцу Пальмгрена? Ясно, что нет. Ведь шантажисту придется отвечать не только за свое, сравнительно мелкое, прегрешение, но и за варварскую акцию тех, кому он стремился противостоять.

Пер Валё и Май Шеваль меньше всего стремятся ублажить и развлечь читателя, они хотят, чтобы он задумался. Для них, как писал один шведский критик, преступление не только насилие и убийство, зафиксированное в полицейском рапорте, но и преступление общества против слабых и обездоленных, богатых против бедных, властей против подданных. Они сделали из своих книг политический инструмент.

Иными словами, Валё и Шеваль создали совершенно особенный тип детектива, который будучи по форме близким к произведениям массовой литературы, по сути своей откровенно с ней полемизирует. В их книгах преступление мотивировано всегда социально точно, и в нем чаще всего повинно общество, своей несправедливостью вынуждающее индивида преступать закон. Нередко сочувствие авторов, да и их героев-полицейских, откровенно на стороне тех, кто совершил преступление. Нашедший человека, застрелившего Пальмгрена, Мартин Бек, комиссар по уголовным делам, чувствовал себя скверно (Полиция, полиция, картофельное пюре!).

Образы Бека и нескольких его сослуживцев естественно объединяют декалогию романов о преступлении. В последнем, Наемные убийцы, содержится множество упоминаний о прошлых делах, расследовать которые приходилось Беку, что описано в предыдущих романах. В то же время каждая книга по замыслу должна восприниматься как совершенно самостоятельное произведение. Добиться этого было далеко не просто, и этим объясняются встречающиеся откровенные повторы, своего рода блоки, характеризующие героев, которых авторам приходится каждый раз представлять читателям заново.

Декалогия стала своеобразным коллективным портретом шведской полиции, и, надо сказать, портретом в высшей степени критическим. Ясно, что такие тупицы как Кристианссон и Квант, преобладают на низших ступенях служебной лестницы. Но есть и непроходимые болван Баклюнд, занимающий гораздо более высокую должность. А что сказать о Мальме, начальнике Бека, полная некомпетентность и нерешительность которого известны всем его подчиненным? Встречаются в полиции персонажи и похуже, пострашнее, как, например, комиссар Нюман по кличке негодяй из Сефлё, антигерой одноименного романа, жестокий и хладнокровный садист.

Есть, впрочем, в полиции небольшая группа людей, добросовестно и честно исполняющих свой долг, не видя особого подвига, утомленных будничной, рутинной и достаточно неприглядной работой, о которой сообщается деловито и сухо, как о полицейском протоколе, без всякого налета сенсационности.

Ни в облике, ни в характере знаменитого сыщика Мартина Бека нет ничего экстравагантного. Человек он скромный, небогатый. В одном из романов упоминается его хобби: когда выдается свободная минутка, Бек мастерит модели судов. В романе Полиция, полиция, картофельное пюре! показана скромная товарищеская вечеринка по случаю новоселья Бека — он наконец-то получил скромную двухкомнатную квартиру, правда, в старом районе Стокгольма. Под стать Беку его помощник, добродушный толстяк Леннард Колльберг, высокий профессионал, который знал воровских приемов больше и умел отделать человека по всем правилам науки лучше, чем может статься, кто другой во всей полиции. К чести Колльберга, стоит заметить, что этим своим умением он почти не пользуется.

Честных и толковых людей в полиции, увы, не так много, и они не похожи друг на друга. К примеру, трудяга Пер Монссон вырос в рабочей семье, и ему с детства чужды те кварталы родного города, где живут богатые люди. Но парадоксальным образом именно этих людей ему приходится защищать. Гюнвальд Ларссон, гигант, всегда держащийся особняком и уделяющий подчеркнутое внимание своей одежде, напротив, по происхождению из аристократической семьи, до прихода в полицию служил во флоте. Для родных он отпетый неудачник, если не хуже, — достаточно краткого описания его визита к сестре по поводу соседа Бруберга.

К другому поколению принадлежит молодой Бенни Скаке, упорный и честолюбивый, который мечтает стать шефом полиции, но не видит ничего зазорного в том, чтобы поговорить с невестой по междугородному телефону за счет налогоплательщика…

Хотя Бек и его команда в каждом романе декалогии и раскрывают какое-то конкретное дело, но в принципе авторы уверены, что полиция не в силах справиться с постоянно и стабильно растущей преступностью: …на великолепно унавоженной почве так называемого «общества всеобщего благоденствия» преступность во всех ее формах расцвела пышным цветом. Причины такого положения казались совершенно неясными — во всяком случае, для власть имущих и для теоретиков.

За благопристойным, приглаженным, даже респектабельным фасадом Стокгольма скрывались джунгли большого города, где наркомания и развращенность достигли широчайшего размаха, где бессовестные ростовщики совершенно открыто наживали огромные барыши на порнографии в ее самых грязных и отвратительных формах, где профессиональные преступники не только росли численно но и становились все более и более хорошо организованными. То, что алкоголизм, который всегда был проблемой, и преступность среди молодежи продолжали все расти и расти, не могло удивить никого, кроме служащих учреждений, отвечающих за борьбу с этим явлениями, и правительственных кругов.

Подобный ироничный авторский комментарий разбросан по всем романам декалогии и является неотъемлемой чертой художественной манеры Валё и Шеваль. Тип социального детектива, созданного ими, повествует не только о преступлениях и его расследовании, но и с помощью мелких, но точных и запоминающихся деталей дает объективный портрет общества, за относительно благополучным фасадом которого проступают несправедливость и неравенство. В шикарном кабинете Макса Линдера всю стену от пола до потолка и от угла до угла занимала гигантская фотография, изображавшая рыболовный траулер во время шторма. Брызги пены, каскады воды, обрушивающиеся на палубу. Вдоль правого борта — люди в зюйдвестках и проолифленных робах, поднимающие трал. Контраст поразительный. Зарабатывать себе на пропитание неимоверным трудом в море — или спокойно просиживать в роскошном кабинете и наживать состояние на тяжелом труде других.

Нет сомнений в том, что для Валё и Шеваль наживать состояние на труде других — преступление. Для них процветающий предприниматель Пальмгрен, застреленный при всем честном народе, не столько жертва, сколько прежде всего преступник, равно как и его приближенные Линдер и Бруберг.

Пальмгрен преступник хотя бы потому, что нарушает шведские законы , поставляя оружие тем странам, с которыми Швеция не имеет дипломатических отношений и официально, на правительственном уровне, не признает существующие там режимы. Однако бизнес есть бизнес, и кому-то в самых высших сферах, безусловно, выгодно закрывать глаза на деятельность Пальгрена. Но вот он гибнет — и начинается настоящая паника. Если правда о тайных операциях Пальмгрена выйдет на свет, может пострадать репутация правительства, которое провозглашает себя поборником свободы и демократии. Но, как удается установить Мартину Беку путем вдумчивого анализа всех событий и обстоятельств, а также благодаря случайно обнаруженной коробке, где хранился пистолет, из которого был застрелен Пальмгрен — убийца руководствовался мотивами личными, хотя и в его действиях легко обнаружить социальный и даже политический аспект. Пальмгрен и ему подобные олицетворяли для него враждебную силу, неумолимо сокрушавшую его судьбу.

Как уже говорилось, роман Полиция, полиция, картофельное пюре! увидел свет в 1970 году. Читая его сегодня, нельзя не вспомнить об убийстве, произошедшем в Швеции много лет спустя, когда на одной из улиц Стокгольма был хладнокровно застрелен возвращавшийся с женой из кинотеатра премьер-министр Швеции Улоф Пальме, популярный лидер социал-демократической партии. Совершенно очевидно, что убийство носило политический характер, и было осуществлено правыми. Но убийца до сих пор не найден, следствие зашло в тупик. Почему? Об этому можно только догадываться. К одной из возможных версий подводит роман Валё и Шеваль. Те самые круги, которые были заинтересованы в том, чтобы найти убийцу Пальмгрена, вовсе не стремятся установить виновников гибели Улофа Пальме, ибо в данном случае истина может оказаться взрывоопасной и скомпрометировать не только политических противников покойного премьер-министра, но и влиятельных международных дельцов типа Пальмгрена, которые всегда поддерживали и финансировали правых. Верно говорит о Пальмгрене один из второстепенных персонажей книги, который никогда не терпел людей его толка, то есть тех, для кого деньги — все и кто не брезгует никакими средствами, чтобы их добыть.

Пер Валё и Май Шеваль, как и их герой комиссар Мартин Бек, никогда не испытывали пиетета к богачам. Потому как часто после удачно завершенного расследования Бек не ощущает чувства удовлетворения. Настоящие, крупные преступники в капиталистическом обществе чаще всего оказываются безнаказанными.

Правда об обществе, претендующем на образец демократического и благополучного, изложенная в живой, увлекательной форме остросюжетного романа о преступлении, — весомый вклад талантливых писателей в шведскую литературу второй половины XX века.

Г. Анджапаридзе

Оцените статью
Добавить комментарий