Советский суперагент

Советский суперагент

И до Семнадцати мгновений весны, и после создания этого романа Юлиан Семенов написал немало произведений в том же жанре детектива.

Действие романов Семенова происходит на многих этажах капиталистического мира, в различных странах, на разных континентах. Не все удалось автору с той достоверной силой, какая составляет основу Семнадцати мгновений весны или Бриллиантов для диктатуры пролетариата. Есть условные ситуации в романе Пароль не нужен. Трюковыми сценами подпорчен конец Бомбы для председателя. Немало умозрительных ситуаций в Испанском варианте.

Но лучшие произведения Юлиана Семенова Семнадцать мгновений весны и Бриллианты для диктатуры пролетариата — это заметное явление литературы, а не просто успех детективного жанра, который подчас фигурирует в критике поодаль от главной литературной дороги. Происходит это, между прочим, и потому, что авторы слабых книг много говорят о специфике детектива, тогда как никакие особенности произведения не могут отменить характера самой природы художественного творчества.

Ганс Дорнброк — персонаж одного из романов Семенова — сын миллионера, блудное дитя капитализма, человек с истерзанными нервами, мечущийся в поисках альтернативы своему иллюзорному существованию, признает, что он говорит, как персонажи Ле Карре.

Речь идет об известном английском писателе Джоне Ле Карре, лукавом авторе детективно-политических романов. В одном из них, Кроте,1 явственно звучит ностальгия британской разведки по годам холодной воины.

Так вот этот самый Ле Карре, несколько лет назад справедливо осмеивая низкопробные сочинения Яна Флеминга с их фантасмагоричной бондианой, посулил скорое появление Джеймса Бонда и в нашей литературе. Предсказание оказалось ложным. Каркасная фигура супермена возможна в советском произведении лишь как объект изобличения, иронии.

Исаев-Штирлиц — человеческий характер, живой, сложный, многомерный. Он опровергает ядовитое утверждение, Ле Карре о зеркальности, то есть о сходстве работы разведок двух миров, утверждение, злокозненно опускающее такой пустяк, как их классовая противоположность. Семнадцать мгновений весны Юлиана Семенова вполне точно измеряет глубину пропасти между ними.

Давным-давно молодой автор подарил мне свою первую книжку. Называлась она Дипломатический агент и рассказывала о днях и трудах советского востоковеда И. В. Битковича. В этой пробе пера Юлиана Семенова уже мелькали приметы его литературного почерка, его привязанности к детективной форме. Автор, несмотря на младость лет, преподавал афганский язык на историческом факультете и сам усердно изучал проблемы Среднего Востока. Спустя много лет вышел его роман Семнадцать мгновений весны. Этой книги автор мне не дарил. Пришлось доставать самому, и это было нелегко. Штирлиц стал популярен.

Последний раз мы встретились с Штирлицем в Западном Берлине в 1967 году. Ему было тогда, как сообщил автор, шестьдесят семь лет. Стало быть, он ровесник века. И получилось у меня после несложного подсчета, что Исаеву в этом году сравнялось все восемьдесят и даже больше.

Значит, хочешь — не хочешь, приходится нам расставаться с полюбившимся героем. Но все же он продолжает действовать, поскольку никто из ребят на нашем дворе не хочет в своих играх быть Мюллером или Дорнброком, а только Исаевым-Штирлицем.

Александр Кривицкий

Из предисловия к роману
Семнадцать мгновений весны

  1. Автор вероятно подразумевает роман Шпион, выйди вон, в котором английский писатель вводит в широкий оборот термин крот, использовавшийся до этого только в узких кругах спецслужб.
Оцените статью
Добавить комментарий