Ранней весной 1979 года я шел по залитым набирающим силу солнцем улицам Будапешта, торопясь на встречу, ожидание которой волновало до сердцебиения. И были к тому веские основания: человек, согласившийся уделить мне время для беседы, стал без всякого преувеличения живой легендой. Ровесник двадцатого века, он успел побывать офицером австро-венгерской императорской армии, стал вопреки своему происхождению и социальному положению коммунистом, сражался в рядах Венгерской Красной Армии, эмигрировал, в качестве журналиста распространял в Западной Европе правду о Стране Советов, получил в Германии высшее образование и, отдавая все свое время и силы подпольной работе, сумел сделаться крупным ученым-картографом. Он слушал Ленина на Конгрессе Коминтерна, был соратником Ференца Мюнниха и Эрнста Тельмана, и когда за несколько лет до начала второй мировой войны знаменитый Ян Берзин предложил ему стать советским разведчиком, у испытанного революционера, пламенного антифашиста водителем советской разведгруппы в Швейцарии, внесшей поистине бесценный вклад в борьбу нашей страны против стран оси Берлин — Рим — Токио. О деятельности группы Радо написаны десятки книг, среди которых есть и серьезные, добросовестные исследования, и наивные фантазии, и откровенно рассчитанные на сенсацию и дезинформацию небылицы. Сам он в своих воспоминаниях, изданных в Советском Союзе и за рубежом, достойно и скромно описал свою многолетнюю разведывательную работу, полную каждодневного смертельного риска.
И вот с этим-то человеком из легенды, которого по праву относят к числу самых выдающихся разведчиков нашего времени, свела меня судьба за год до его кончины. Проницательно уловив мое волнение, профессор Радо, чтобы снять напряжение, завел разговор о предмете, мне профессионально знакомом, — о советской литературе. Суждения его были глубокими, наблюдения — меткими, оценки — прямыми и бескомпромиссными.
— С особым вниманием и интересом, как вы понимаете, читаю я книги о войне и, в частности, о работе разведчиков. Тут, я думаю, у вас нет равных Юлиану Семенову. И знаете почему? Прежде всего потому, что он не только художник, но и весьма компетентный историк, остро и ясно мыслящий политик, вдумчивый социолог и психолог. Мне интересно читать все, что он пишет.
В этих словах Шандора Радо трудно отделить профессиональное восприятие от обычного читательского. Да и надо ли это делать? Ведь вся история литературы неопровержимо свидетельствует о том, что никакие значительные художественные удачи не возникали на основе ложных, противоречащих прогрессу человечества идей, очевидной некомпетентности, поверхностного представления о жизни вообще и конкретном жизненном материале в частности. Творчество же Юлиана Семенова неотделимо от жизненной первоосновы. Сюжеты и коллизии, образы и диалоги возникают непосредственно из крутого кипения жизни, из сегодняшней политики, из истории вчерашнего дня, которая еще не остыла, еще обжигает неосторожным прикосновением. Но эта прямая связь с жизнью отнюдь не самоцель, а лишь средство, которое необходимо писателю для достижения его заветной цели: установлению обратной связи его произведений с жизнью, с сознанием, мыслями, чувствами, а значит, в конечном счете — и с поступками людей. Шандор Радо безусловно прав: Юлиан Семенов не только художник, но и политик, историк, социолог, психолог, и, добавлю я, неустанный пропагандист самой передовой в мире идеологии, страстный агитатор за наш строй, наш образ жизни, терпеливый и изобретательный педагог, который воспитывает и учит читателя всему, что понял и знает сам, в чем непоколебимо и выстрадано убежден…
Юрий Ивашкин