Проказа

Первым и наиболее характерным образцом последнего периода творчества французских соавторов Буало-Нарсежака стал роман Проказа (La lepre). В отличие от прежних книг в этом произведении нет тайны, требующей разгадки, нет той непостижимой для персонажа-жертвы загадочности происходящих событий, которая была свойственна творчеству Буало-Нарсежака до середины 70-х годов. Напротив, здесь все ясно и понятно, Роман написан в форме развернутой исповеди Марка Прадье — депутата парламента, в прошлом школьного учителя, который решил раскрыть своему приемному сыну Кристофу, уехавшему воевать в Алжир, правду о себе, о своей жизни.

В молодые годы, во время оккупации Франции, он совершил ошибку и не имел мужества ее исправить, за что поплатился. В том, что рассказывает Марк Прадье, нет ничего, что было бы лично ему неизвестно и требовало бы детективного расследования, которого поэтому и нет в книге. Однако читается эта исповедь как остро детективное повествование с неожиданными поворотами динамичного сюжета, развертывающегося в атмосфере напряженного и тревожного ожидания страшной развязки. Хотя и вынут главный стержень этого жанра — разгадка тайны, но сохраняются сложные и мучительные для личности ситуации, подобные тем, которые были в прежних книгах соавторов. Создает эти ситуации не изощренный и хладнокровный преступник, а сама жизнь в ее исторически-конкретной реальности.

Марк Прадье мог бы спокойно оставаться до конца своих дней скромным, трудолюбивым, старательным учителем, влюбленным в литературу, сугубо книжным человеком, если бы не война и оккупация, вызвавшие водоворот событий, в который оказался вовлеченным молодой педагог помимо своей воли. И после войны он, может быть, вернулся бы к своей прежней деятельности, но этому помешала специфическая обстановка послевоенной Франции, в которой он оказался вознесенным наверх, в ряды политических деятелей IV республики. А не занимай он высокого поста, не будь он на виду, не ощущал бы он столь трагически неизбежности расплаты за проявленную им в годы оккупации слабость. Словом, и героем и подлецом его делают обстоятельства. Я ничего не хотел, ничего не решал. Я был похож на пловца, влекомого течением, который не знал, на какой берег его вынесет, — признается герой романа.

Буало-Нарсежак сумели передать внутреннее состояние такого пловца, осознавшего, что он не более чем щепка в водовороте жизни. И пусть Марк Прадье — человек обыкновенный, слабый, лишенный подлинной нравственной основы, но он живой человек и испытывает боль, ужас, смятение. Писатели запечатлели на бумаге крик отчаяния личности, оказавшейся в ловушке, в безысходном состоянии, и сделали они это с такой эмоциональной силой, что судьба героя их романа воспринимается как обобщенное выражение реакции на дегуманизацию, царящую в сегодняшней Франции, где страдают по разным причинам миллионы людей. Соавторы как бы предоставили слово одной из жертв исторических обстоятельств.

Через субъективное, эмоционально окрашенное восприятие Марка Прадье показана без прикрас социально-конкретная историческая обстановка: напряженная атмосфера периода оккупации и безнравственная среда политических буржуазных кругов послевоенной Франции, где было немало лжегероев, примазавшихся к Сопротивлению. В этом социально-историческом контексте судьба Прадье помогает увидеть и понять эпоху. Важное значение имеет то, что его исповедь адресована его приемному сын Кристофу. Невольное участие Кристофа в разрешении конфликта и его смерть свидетельствуют о желании авторов показать, что молодое поколение французов вынуждено ценой своей жизни расплачиваться за слабости своих отцов, за их поведение в период оккупации.

Роман Буало-Нарсежака создавался в годы, когда выходило много литературы (и художественной и публицистической), связанной с тридцатилетием освобождения Парижа и с победой над фашистской Германией. Эта тема стала объектом острой идеологической борьбы. С одной стороны, появилось немало произведений, прославлявших патриотов, сражавшихся в Сопротивлении, с другой стороны, хлынул поток книг и статей, так или иначе оправдывающих коллаборационизм и развенчивающих тех, кто боролся с врагом. Роман Буало-Нарсежака воздает должное борьбе участников Сопротивления, показывает на примере нескольких персонажей их силу, стойкость, мужество и вместе с тем выводит и образ доктора Плео, сотрудничавшего с врагом, раскрывает его отвратительную сущность, его духовную опустошенность. С этим связано и название романа — Проказа. Люди типа Плео — источник морального заражения. Тесное общение с ним чревато опасностью: можно было заразиться, как проказой, его недугами, разъедающими духовные и нравственны человеческие основы. Тяжким бременем лежит на послевоенных поколениях это болезненное наследие прошлого, от него непросто избавиться, подчеркивают своим романом Буало-Нарсежак.