Мы рассмотрели основные характерные черты детектива как жанра. Следует отметить, что в творчестве Сименона найдется немало образцов, представляющих самые разнообразные его разновидности. Ознакомление с ними интересно как само по себе, так и для выяснения того нового, что внесет в детективные романы писателя появление в них образа комиссара Мегрэ.
В число сименоновских детективов, не связанных с этим персонажем, входят пять сборников новелл (Тринадцать виновных, Тринадцать тайн, Тринадцать загадок, вышедших в 1930—1931 годах, Досье агентства «О», Маленький доктор — 1933) и романы Эльзасский привал и Пассажир с «Полярлиса». Приемы классического детектива выступают здесь в чистом виде: чувствуется школа автора, проглотившего, по его словам (Мемуары Мегрэ), целые горы детективной литературы. В основе сюжета лежит факт преступления (чаще всего труп), и все внимание сконцентрировано на его раскрытии. Проводимом, как правило, путем анализа внешних данных — вещественных доказательств, следов, отпечатков пальцев, утерянных предметов и прочего. Однако сами инвестигаторы во всех сборниках различны. Тринадцати тайнах — это любитель-детектив Жозеф Леборнь, демонстрирующий свое искусство автору-рассказчику, выполняющему при нем роль доктора Уотсона и столь же недалекому. В Тринадцати загадках выступает та же конан-дойлевская пара в лице рассказчика и полицейского инспектора Ж-7, в Маленьком докторе — Жан Доллан, врач из Марсейи, щуплый, дурно одетый, заносчивый молодой человек; в Досье агентства «О» — владельцы частного сыскного агентства: умный, проницательный рыжеватый юноша Эмиль и туповатый Торренс. Наконец, в Тринадцати виновных — всегда спокойный, корректный черно-белый судья Фроже.
Как различны сименоновские инвестигаторы, так различны и методы их работы. Если Леборнь решает загадки и находит преступников, исходя исключительно из объективных данных следствия (протоколов, допросов, газетных отчетов), не покидая своей комнаты, то судья Фроже охотно посещает места происшествия, чтобы подышать их воздухом: выцветшие ковры и застарелый запах грязи, вина и наркотиков в апартаментах господина Родригеса (Господин Годригес) или голая ледяная мансарда, в которой лежит больная хозяйка меблированных комнат (Мадам Смит), скажут ему больше, чем допросы и документы.
Что касается сборников Досье агентства «О» и Маленький доктор то они построены по правилам классического дека, даже с значительной примесью гиньольной романтики, причем частные детективы вступают зачастую в конфликт с полицией (Арест музыканта, Пленник Ланьи). В художественном отношении сборники неравноценны: более ранние новеллы примитивнее по композиции, банальнее по содержанию. Чаще всего это любовные или семейные драмы, убийства с целью ограбления, причем многие из остросюжетных рассказов даже не претендуют на психологические мотивировки действий как преступников, так и их жертв. Однако прекрасный наблюдатель и знаток жизни Сименон даже тут отражает ряд закономерностей и специфических черт буржуазного мира. Ведь преступление — свидетельство внутренних непорядков данного общества, болезненных процессов в сфере социальных отношений и общего нравственного и идеологического его состояния. Поэтому уже так настоятельно звучит тема материального интереса как основы преступлений и показаны разрушения, вносимые им в нравственный мир человека-собственника. Уже не говоря о мошенничествах, убийствах преступниками своих сообщников и друзей, мы найдем в этих новеллах и племянников, убивающих дядюшек (Ганс Пезо), и опекуна, похищающего доверенного ему ребенка (Секрет форта Байяр), причем в новеллах более поздних сборников преступниками в подавляющем большинстве оказываются люди, стоящие на высших ступенях социальной лестницы. И уже тут намечается одна из основных тем Сименона — изображение печальной участи маленького человека, бессильного в мире денег.
В лучших из этих новелл уже сказывается мастерство писателя-реалиста. Выше мы упоминали обстановку дома мадам Смит, интерьер квартиры авантюриста Родригеса. В других сборниках автор введет нас в атмосферу богатого отеля (Довилльская цветочница) и придорожного трактирчика (Душитель из Морэ), в респектабельный буржуазный дом и в портовый кабак. И покажет, какие скрытые нити их могут связывать (Декабрьские молодожены). Реалистическая хватка Сименона чувствуется в великолепном портрете, внешнем и психологическом, спекулянта Когана (Дюнкеркская драма) и в показе скупости, разъедающей семью судовладельца Морио (Загадка «Мари-Галант»). Однако эти реалистические зарисовки далеко не всегда подчинены основной цели автора, часто даже не играют композиционной роли. Они служат лишь оживляющим фоном или декорациями, пусть даже очень хорошими. Если бы Сименон остался автором только этих новелл, он вряд ли вышел бы из ряда многочисленных создателей популярного чтива; был бы наиболее талантливым из них — и только. Не изменили бы положения и его полицейские романы, не лишенные, впрочем, интереса.
Так, в Эльзасском привале рассказана в детективной форме довольно поучительная история о том, как закончилась провалом попытка крупного авантюриста Сержа Морова, по своей природе неплохого и неглупого человека, вернуться к нормальному существованию в пределах добропорядочного общества. Это рассказ о том, как хищник возвращается в свое естественное состояние, на печальном опыте познав, как тяжело существование людей маленьких и необеспеченных, как жестоки, ограниченны и порочны порядочные люди. Уже не говоря о своеобразной и совершенно не типичной для детектива концовке романа, сам образ сименоновского джентльмена-взломщика ничем не напоминает ни прославленного героя Марселя Леблана, ни, скажем, такого популярного в английской детективной литературе того же периода персонажа, как Раффльз из романов Хорнунга. Тем более не имеет он ничего общего с Ракомболем Понсон дю Террайля, представляющим, по словам Горького, Грубый, но широко распространенный и обычный для всей буржуазной литературы пример превращения душегуба И грабителя в доброго буржуа 1. Образ Морова дан в реалистическом и даже социальном ключе. Под пером Сименона развлекательная детективная история постепенно приобретает социальную заостренность и на первый план ее настойчиво выползают деньги как мерило всех вещей и отношения к человеку. В процессе развертывания событий герой — вор-джентльмен — все больше убеждается в собственной наивности, в несостоятельности своей попытки войти в буржуазное существование, ранее представлявшееся ему в идиллическом аспекте. Да и стоит ли? Люди, его окружающие, — развратный хозяин гостиницы, его скупая жена, спекулянт пивовар Кашфу и даже любимая им изящная и интеллигентная мадам Мерис, не способная встать выше мещанских условностей, — не заслуживают уважения и не стоят того, чтобы стремиться к дружбе с ними.
Роман написан очень живо, даже увлекательно. Следуя законам детективного жанра, автор создает напряженную интригу, причем читатель до самого конца не уверен в том, что пожилой, симпатичный и скромный постоялец Эльзасского привала является знаменитым Командором, тщетно разыскиваемым полицией.
В плане создания образа расследователя преступлений интересен полицейский инспектор Лаббе — маленький, незаметный, но все замечающий и понимающий, способный вызвать на откровенность самого Командора.
Зато в романе Пассажир с «Полярлиса» полицейский инспектор Джонсон, призванный расследовать таинственное исчезновение одного из пассажиров названного судна и убийства второго, — лицо совершенно бесцветное и профессионально беспомощное. События, происходящие в романе, даны на фоне описания путешествия вдоль побережья Норвегии в штормовую погоду. Картины обрывистых заснеженных берегов, маленьких, затерянных в скалах портов, шторма и так далее занимают чуть ли не половину всего повествования и сделаны мастерски, безусловно, на основании личных впечатлений автора, незадолго до того совершившего поездку в Исландию. Что же касается образа инвестигатора, то его роль фактически выпадает на долю капитана Петерса, большого, грубоватого, но в глубине души очень доброго и чуткого к людям. И по внешним, и по внутренним признакам — это родной брат любимого синеноновского героя комиссара Жюля Мегрэ.
Так сама логика тематического и идейно-стилистического анализа раннего творчества писателя неизбежно ведет к этому образу, сообщившему детективам Сименона художественно-психологическое единство и явившемуся своеобразным поворотом к зрелому творчеству писателя.
Н. Модестова
Глава из книги Комиссар Мегрэ и его автор
- «М. Горький о литературе», стр. 699. ↩
