Рекс Миллер (Rex Miller) попал в поле зрения критиков и читателей приблизительно одновременно с Пирсоном и Вэксом во второй половине 80-х годов — как автор леденящих кровь криминальных ужастиков, объединенных фигурой полицейского Джека Айкорда. Заглавие рецензируемой книги точнее было бы перевести на русский язык как Взрез. Основной жест главного героя книги ритмически повторяющийся на протяжении трехсот с лишком страниц текста, — взмах охотничьим кинжалом и смачное вспарывание острым лезвием горла очередной жертвы. Впрочем, кровожадный убийца-маньяк Дэниел Эдвард Флауэрс Данковски нередко изображается за работой с другим инструментом — тракторной цепью, которой он любит забивать насмерть свою добычу (отсюда и его кликуха Молотильный Цеп, иначе — Молотилка)…
Проза Рекса Миллера по жанру — литературный аналог видеоужастиков вроде Кошмара на улице Вязов или Пятница, 13-е. Соответственно выдержана и событийная фактура: минимум жизнеподобия в ситуациях, минимум логики в поступках персонажей, сплошное нагромождение немотивированных иррациональных ужасов, море крови, горы выпущенных кишок, калейдоскоп всевозможного (по большей части омерзительного) насилия и отчаянное стремление автора до смерти напугать аудиторию. При этом все эти ужасы суть лишь механические вариации основного (в данном случае — кровавая месть, о чем ниже), в целом предельно статичного сюжета, вырастающего из предельно условной ситуации. В Кошмарах на улице Вязов это бесконечная месть Фредди Крюгера. В Наотмашь — месть патологического убийцы-каннибала, чудом выжившего после, казалось бы, смертельных выстрелов, произведенных в него Джеком Айкордом.
Наотмашь (Slice) — своего рода лоскутное одеяло, сшитое из разных по жанру и по стилю, вольно пригнанных друг к другу кусков прозы. География романа так же клочковата: действие происходит в Чикаго, в окрестностях Чикаго и в разных местах штата Иллинойс. Эпизоды-сцены свободно перемежаются, сменяясь по принципу кинематографического монтажа.
…Наркоман в сквере близ центра Чикаго, перед самой отправкой в очередную поездку, видит ужасную картину: под проливным дождем, содрав с себя одежду, стоит и моется в струях ливня исполинских размеров человеческий монстр — вонючая окровавленная туша мяса. Миллер не жалеет красок, изображая своего героя — автомат, выдающий сдачу пудовыми кулаками, проведший почти половину своей жизни в исправительных учреждениях, избежавший смертной казни и отправленный за океан (то есть во Вьетнам) убивать на благо дяди Сэма. Выживший и вернувшийся в Чикаго убийца возвращается к своему любимому делу — вспарывая грудную клетку своей очередной жертве, он имеет обыкновение вырывать сердце и пожирать его. Кровавые трапезы монстра продолжались до тех пор, пока детектив Джек Айкорд не пристрелил его в чикагских трущобах.
Наркоман идет в ближайший полицейский участок и сообщает об увиденном. Два копа, скучающих в дежурке, поднимают его на смех. Между тем явленное безымянному чикагскому наркоману видение вовсе не было призраком. Это Дэниел Данковски в буквальном смысле восстал из ада и, можно сказать, явился с того света отомстить своему несостоявшемуся убийце… После того как Айкорд всадил в гору мяса обойму, тот исчез в подземных коммуникациях большого города и по канализационным трубам выбрался на воздух, оказавшись в какой-то канаве на окраине Чикаго, в Цицеро, где его подобрала некая добрая и слегка чокнутая тетя. Она выходила полуживого монстра, вообразив его своим сыночком. Оправившись от ран, ужасный человек-гора встает на стезю мести. Перво-наперво ему необходимо обзавестись деньгами на расходы. Молотильный Цеп всегда знал единственный способ добывания денег — отъем их силой. Он отмел банки, потому что там установлены видеокамеры наружного наблюдения, а ему никак нельзя светиться: его злейший враг детектив Айкорд должен считать его мертвым. Далее он обратил свое внимание на бакалейные лавки. Тоже не годятся — слишком много народу… Тогда он выбрал наиболее подходящую мишень – неприметную мясную лавку с большим оборотом ежедневной выручки. Молотилка Данковски, хоть и уродливое порождение природы, далеко не дурак. Подкатив на угнанном автомобиле к мясной лавке, Даниел постучал кулачищем (огромным как валун, — уточняет Миллер портрет своего эпического героя) в служебную дверь. Дверь открыл молодой парень. Тяжелая цепь тотчас обвилась вокруг его горла, и валун-кулак обрушился ему на затылок. Так же Молотилка расправился с другими работниками магазина и принялся за хозяина. Взяв мясника Тома в заложники, Молотилка требует у хозяина денег и для острастки отсекает разделочным тесаком мяснику кисть руки. Кровушка льется рекой. Дрожащий от страха хозяин лавки выдает грабителю-убийце всю дневную выручку — около шестнадцати тысяч долларов. Неплохо, радуется Данковски, за десять минут работа…
Между тем ничего не подозревающий детектив Джек Айкорд живет себе поживает с молодой женой Донной. Если Молотильный Цеп Данковски — омерзительная машина убийств на грани карикатуры, то Донна тоже на грани карикатуры: это обольстительная машина любви со сногсшибательными грудями, обеспечивающая мужу-полицейскому бесперебойную подачу горячего секса. Эпизоды семейной жизни Джека Айкорда разбавляют крепкий коктейль леденящих кровь сцен из жизни чикагского монстра. Джек и Донна ведут скучные беседы о том, о сем, обмениваются впечатлениями о недавней вечеринке, обсуждают журнальные сплетни, перемывают косточки знакомым. Словом, ведут пустой треп ни о чем. Если лоскутки, посвященные похождениям Данковски, написаны сочным, чуть ли не поэтическим языком — местами это бурный поток эпитетов и метафор, живописующих тело, помыслы и поступки американского Гаргантюа, — то быт четы Айкордов (как и внеслужебные встречи Айкорда с сослуживцами) описан соответственно языком скучной бытовухи — с присущим повседневной речи косноязычием и бесцветностью.
В очередном лоскутке романа двое забулдыг решают грабануть банк. Весь эпизод с ограблением — от описания и технологии акции до речевых портретов фигурантов — целиком списан, по-видимому, с популярного в свое время гангстерского триллера Джорджа Хиггинса Друзья Эдди Койла (1972). Впрочем, обвинять Миллера в плагиате бессмысленно: весь роман Наотмашь — это компиляция различных книжных и кинобестселлеров последних двадцати лет (именно так главным образом и создается массовая поп-литература — путем более или менее грубой обработки сюжетно-тематических заготовок, позаимствованных из различных первоисточников). Забулдыги банк грабанули, да неудачно: началась стрельба, и горе-грабители, побросав уже почти захваченную добычу, дали деру. Приехавшие на место преступления полицейские обнаружили рассыпанные по полу купюры. Сержант Ли, напарник и друг Джека Айкорда, зайдя в служебное помещение, увидел три наполненных инкассаторских мешка. Чисто инстинктивно детектив Ли запустил руки в мешки и, достав оттуда несколько пригоршней банкнот, рассовал их себе за пазуху…
А Молотильный Цеп Данковски продолжает свою одиссею в окрестностях Чикаго, оставляя за собой кровавый шлейф. Многие эпизоды Рекс Миллер просто перечисляет. Иные, для поддержания нужного тонуса у читателей, смачно описывает. Ну, например, едет себе Данковски по шоссе и видит голосующего подростка. Останавливается около паренька и представляется ему агентом по капитальному строительству, экспертом по недвижимости. Подросток, глупыш, верит, что Данковски везет его якобы осмотреть участок. А на участке, который оказывается просто рощицей, тот привязывает парня к двум деревцам, так чтобы ноги у него растопырились, да и совершает над ним акт содомии. А потом достает свой кинжал и бьет наотмашь. И сердце съедает…
Но это все дорожные забавы. Главное же дело жизни Данковски — месть. Однако для осуществления мести ему необходим верный напарник. А лучше — напарница. Он замечает ее во время одной из поездок по Чикаго. Девица — ни кожи ни рожи. Глупая и доверчивая. Молотилка представляется ей как продюсер крупной киностудии и приглашает ехать с ним в Голливуд. Сисси Селкирк недальновидно соглашается. А Данковски предлагает Сисси для начала — чтобы опробовать свои актерские способности — сыграть роль покупательницы автомобиля. Дело в том, что надоело Молотилке разъезжать в краденой тачке и решил он приобрести себе на законных основаниях — но на чужое имя — автомобиль. За наличные. И он отправляет глупую Сисси к автоторговцу, и та, воодушевленная неслыханным ней доверием (как же, деньги дал — целую кучу — и одну отправил машину покупать!), с успехом проводит первую репетицию.
И поехали они на новой машине в Голливуд. Но ехали недолго. Свернул Данковски на ферму к своему старинному другу, с которым когда-то вместе на нарах парился. И нанялся к нему работником. Траву косить, дрова грузить, лес корчевать. В фермерском лоскутке маньяк-убийца живописуется Миллером чуть ли не в облике фольклорного героя Дэниела Буна. Деяния Данковски-дровосека и землероба прозаик описывает с неменьшим смаком, тем деяния Данковски-убийцы и сердцееда. До занятий земледелием чикагский монстр весил 460 фунтов (то есть более двухсот килограмм), но, чтобы успешно месть свою совершить, решил лишние десятки фунтов сбросить. Трудится он на ферме от зари до зари. И за то, что друг позволяет ему осесть на своей земле (проще говоря, на дно лечь), Молотилка платит ему ежемесячно по тысяче.
Скоро Сисси поняла, что ни в какой Голливуд они не поедут, но безропотно сидела в хибарке, белье стирала, еду готовила. A вскорости понесла от похудевшего Дэниела Данковски. Тот между тем, ни слова ей не говоря, ездил по Иллинойсу и убивал первых встречных, верша свой кровавый ритуал — бессмысленный и беспощадный. То ли цепью забивал, то ли кинжалом рассекал наотмашь. А трупы складировал под мостом. И ждал своего часа.
Между тем сержанта Ли, которого бес попутал слямзить при исполнении служебных обязанностей несколько тысяч долларов неучтенки, страшно мучает совесть. И он исповедуется Джеку Айкорду. Джек, болея душой за давшего слабину друга, ломает голову над тем, как же теперь сержант Ли выпутается из такого переплета. Но решение этой нравственной проблемы приходит неожиданно. Данковски, сбросивший почти сотню фунтов на фермерских поденных работах, как-то тихо подъехал к дому Айкорда и бросил в окно бомбу. А В доме у Айкорда, как на грех, в этот момент находился сержант Ли. Сержанта разрывает в клочья, и Джек понимает, что бомба предназначалась ему.
Тем временем Сисси, сожительница маньяка, уже на сносях. Данковски внезапно овладевает отцовское чувство. Он решает сам принять роды у этой коровы — но на свой, маньяческий, манер.
Он увозит Сисси в мотель, там привязывает ее к кровати, заклеивает рот широким «скотчем», объясняя глупышке, что делает это для ее же блага, и осуществляет кесарево сечение, своим кинжалом вспарывая роженице живот и извлекая из чрева сыночка. Затем он вырывает у матери сердце и пожирает его, а потом, завернув сыночка в простыню, выезжает из мотеля…
Кровавый путь отмщения близится к своему завершению. В полицейское управление поступает сообщение об обнаружении под мостом массового захоронения обезображенных трупов. Одновременно поступает сигнал из полицейского участка о давнем заявлении наркомана о том, что он видел человека-монстра, принимавшего душ под дождем. Все сходится: Айкорд понимает. То чудовище не погибло, а охотится за ним.
Финальный эпизод выдержан в традиционном ключе. Закон и порядок торжествуют: святой Георгий в обличье детектива чикагской полиции убивает коварного змея…
Три автора, представленные здесь, олицетворяют, как представляется, основные разновидности сегодняшней криминальной прозы США и являют. Пожалуй, наиболее показательные примеры этих разновидностей — не столько в смысле художественного качества, сколько как знаки тех векторов, которые главенствуют в спектре этого рода популярной литературы.
О. Алякринский