О всемирно популярном герое Артура Конан Дойла и самом авторе написаны десятки книг, довольно велика и библиотечка подражаний английскому писателю, шерлокиана, постоянно пополняющаяся все новыми книгами о приключениях и подвигах непревзойденного сыщика — ни читающая публика, ни сочинители детективных историй не хотят расставаться с несравненным Шерлоком Холмсом.
Есть, однако, определенная динамика в изменении повествовательной интонации о Холмсе, отношении к персонажу Дойла, сложившаяся на протяжении последних десятилетий. Характер этих перемен — существенное свидетельство состояния всего детективного жанра на сегодняшний день (по крайней мере в английской литературе), более того, говоря непопулярным нынче языком, показатель и морального состояния общества.
Подвиги Шерлока Холмса
В начале 50-х годов вышла книга рассказов Подвиги Шерлока Холмса, написанная сыном писателя, Адрианом К. Дойлом и известным автором детективных романов Джоном Диксоном Карром. Это пример безупречно выдержанного подражания, цель которого — добиться полной идентичности стилю Конан Дойла, обыграть и развить эпизоды, хорошо известные по книгам популярного викторианского автора.
Фигура Холмса сохраняет все свои сложившиеся под пером его создателя характеристики: безотказную удачливость в раскрытии преступлений, в основе которой редкостный аналитический ум, решительность, предельная профессиональная сосредоточенность, отданные благородному служению истине, справедливости, добру. Резкий всплеск интереса к фигуре Шерлока Холмса и пополнение Шерлокианы продолжались в 70-е годы, вообще отмеченные повышенным интересом к викторианской эпохе и ее литературе, — в серьезной прозе это вызвало к жизни роман-пастиш, блестящим образцом которого стало превосходное произведение Джона Фаулза Женщина французского лейтенанта (1969).
После периода вседозволенности 60-х годов, несколько расшатавших крепкий литературный канон в британской прозе — и в профессиональном, и в нравственном отношении, произошел естественный, по принципу маятника, крен в сторону устойчивых викторианских ценностей. Так что мощный поток романов о Холмсе (и исследований о его создателе) логично вписывается в этот процесс.
Помимо насыщенности очередными занимательными историями, расследуемыми знаменитым сыщиком, эти книги отличает подчеркнутое внимание к фону повествования, выписанному самым тщательным образом: прелесть Англии второй половины XIX века ностальгически воссоздана авторами этих романов и, быть может, составляет, в конечном итоге, их суть.
Восхождение Мориарти
Все больше бросается в глаза, однако, настойчивое появление определенной детали. Акцент повествования постепенно переносится с любования успехами Холмса на само преступление. Его замысел и детальное осуществление. Неудивительно поэтому, что на первый план выходит фигура давнего антагониста Холмса, профессора Мориарти, Наполеона преступного мира, все более обретающего под пером многочисленных подражателей Дойла черты преступника XX века, точнее, руководителя мафиозного объединения.
Это особенно относится к романам Джона Гарднера Возвращение Мориарти (The Return of Moriarty, 1977) и Месть Мориарти (The Revenge of Moriarty, 1975)1 (Гарднер вообще умеет подхватить и развить уже готовые идеи и сюжеты детективного плана: известны его вариации на тему романов Яна Флеминга о Джеймсе Бонде). Хитроумным интригам незаурядного преступника, настоящего крестного отца, фактически отдано все внимание автора. Образ же Холмса обретает все большую второстепенность, теряет свою выразительность, силу, обаяние, и хотя не скажешь жизненность — этого качества не было изначально, ибо безупречность и жизненность сочетаются слабо, — Холмс становится каким-то серым, скучным и необязательным в общей картине происходящего.
Последнее дело Шерлока Холмса
Впрочем, у Холмса, еще конандойловского, недостатки все же были: нелюбовь, точнее, некоторое пренебрежение к женскому полу, и пристрастие к кокаину, помогавшее ему бороться со скукой жизни в периоды затишья и обострявшее его феноменальные способности в разгар раскрытия тех или иных преступлений.
Эти-то недостатки великого сыщика, гипертрофированные до масштаба пороков, и ловятся пружиной действия романа Майкла Дибдина Последнее дело Шерлока Холмса (The Last Sherlock Hohnes Story, 1978) одного из последних произведений о Шерлоке Холмсе, становящегося разоблачением некогда столь привлекательного персонажа.
Как и многие романы о Холмсе (Николаса Мейера, Джона Гарднера), книга Дибдина построена как дневник друга Холмса, доктора Уотсона. Пролежав, согласно его завещанию, пятьдесят лет в каком-то хранилище, он подлежит огласке и публикации в середине 70-х годов XX века. Увы, только для того, чтобы потрясти и ужаснуть публику и навсегда уничтожить героический флер, окутывавший великолепного викторианского сыщика.
Нет, дело не в том, что Холмс утратил свои редкостные дедуктивные способности и стал профессионально никудышен. Гораздо хуже — он сам, к ужасу добропорядочного честного Уотсона, оказывается злодеем, небывало и гнусно жестоким. Как случайно выясняет Уотсон, под личиной Джека-Потрошителя, с изощренной жестокостью убивавшего лондонских проституток, скрывается… Шерлок Холмс. Холмс, деградировавший под воздействием наркотиков и своей патологической нелюбви к женщинам. Глубоко потрясенный, Уотсон становится невольным свидетелем одного из самых жутких преступлений Холмса (разрезает на части беременную проститутку, невозмутимо мурлыча себе под нос любимый мотивчик). Вскоре после этого Уотсон находит в пустом доме на Бейкер-стрит — напротив дома Холмса — спрятанный там список всех его жертв и способов убийств, со всеми подробностями.
Возмездие неотвратимо. Объяснение двух бывших друзей происходит высоко в горах, и хотя сначала Холмс хочет убить Уотсона, что-то от прежнего благородства берет в нем на миг верх, и он бросается в пропасть. Таков бесславный конец одного из самых блестящих и бескорыстных борцов со злом — и не только в романе Майкла Дибдина. Думается, это заявка покончить с самим мифом о Шерлоке Холмсе, благородном, безупречном герое, для которого честь, искоренение зла были единственным смыслом жизни.
Отчего же столь убог конец этого мифа — не просто утрата интереса к некогда столь популярному герою, но превращение его в средоточие всевозможных мерзостных свойств утратившего человечность человека?
Конечно, здесь ощущается присутствие эффектного литературного трюка — на что не пойдешь, чтобы привлечь внимание публики, тем более уже столь искушенной. Но, к сожалению, не только в литературном приеме дело. Тотальным холодом обесцененности ранее столь значимых идеалов веет от этого литературного упражнения. Это вариант чернухи в сегодняшнем английском детективе. Дальнейшее исследование этого феномена оставим социологам культуры, а сами с сокрушением закроем этот опус, чтобы побыстрее забыть о нем.
И. Васильева
- В 2008 году, после смерти писателя был опубликован еще один роман их этого цикла Мориарти (Moriarty) ↩