Наш читатель впервые знакомится с новым персонажем, созданным французским писателем Лео Мале еще в 1943 году, – частным парижским детективом со странным и звучным именем Нестор Бюрма. К числу знаменитых и популярных героев детективного жанра добавился 
еще один. Автор серии книг, в которых действует Нестор Бюрма (а в 40–70-е годы Лео Мале выпустил более 30 названий), испытывал взлет успеха, постепенное охлаждение читающей публики и, наконец, новое признание в конце 70-х – начале 80-х годов, когда его произведения стали бурно переиздавать, переводить на другие языки, инсценировать, экранизировать, а самого писателя превратили в своего рода литературного патриарха (он – член всевозможных конкурсных жюри, непременный участник всех фестивалей и конференций, посвященных полицейскому роману). К Лео Мале пришла слава, в 1989 году было торжественно отмечено 80-летие писателя. Но эта слава пришла к нему уже в глубокой старости.
Почему же успех ждал Нестора Бюрма именно в наше время? Оказалось, что этот скромный частный сыщик в потертом пиджаке, с его удивительной способностью раскрывать преступления, явился для читателя как бы примером борьбы за выживание самого обычного человека, ничем и никем не защищенной личности. Именно этот тип детективной прозы с заземленным героем стал в 80–90-е годы пользоваться наибольшей симпатией читателя и вызвал множество подражаний. Написанные почти полвека назад, книги Мале оказались более чем ко времени. Автор как бы предвосхитил сегодняшний этап развития детективного жанра. Понять, в чем притягательная сила феномена Мале, в какой-то степени можно, познакомившись, хотя бы кратко, с его жизнью и творчеством.
Лео Мале родился в городе Монпелье в 1909 году. Отец его был мелким торговым служащим, мать – портнихой. 
Несчастья преследовали будущего писателя с самого раннего возраста. Когда ему исполнился год, умер его отец, а через два года – мать. Мальчик воспитывался в семье деда по материнской линии, небогатого ремесленника, изготовлявшего бочки. Дед приохотил внука к книгам, научив читать еще до поступления в школу.
Получив неполное среднее образование, юный Лео Мале по протекции одного из своих школьных товарищей поступил в 1924 году работать в качестве мелкого клерка в главный банк Монпелье. Но вместо того, чтобы остаться в финансовой сфере и постепенно продвигаться по службе, молодой банковский служащий увлекся анархистскими идеями, познакомился с местными анархистами и, к ужасу начальства, даже продавал прямо на улице газету этой партии. После неприятного разговора с директором банка Лео Мале бросает работу и в декабре 1925 года, в шестнадцатилетнем возрасте, тайком от деда уезжает в Париж, где оказывается без денег и без какой-либо профессии. Его приютили парижские анархисты, к которым он пришел по рекомендации своих друзей из родного города. Они устроили нечто вроде общежития для сторонников своей партии, не имеющих крыши над головой, а порой и документов. (Об этой поре Лео Мале вспомнит в романе Туман на мосту Тольбиак, включенном в наш сборник.)
Чтобы выжить, будущий писатель торговал на улице газетами. А все свободное время активно общался с анархистами, ходил на их собрания и митинги, расклеивал афиши, распространял листовки.
Мест в общежитии не всегда хватало, и порой Лео Мале ночевал под мостом Сюлли. Там однажды полиция арестовала его за бродяжничество и 
отправила к деду, который разыскивал несовершеннолетнего беглеца. Но Мале не доехал до дома и поселился в Лионе, где пытался в течение нескольких месяцев работать на заводах, однако не выдержал и в 1927 году вернулся в Париж, чтобы остаться там навсегда.
Первые годы в столице были трудными для юноши. Он переменил множество занятий: работал на фабрике гипсовых изделий, мыл бутылки в одном из крупных парижских ресторанов, был кочегаром в котельной роскошного публичного дома, какое-то время служил телефонистом, затем секретарем одного малограмотного шантажиста, помогал ему сочинять письма, угрожающие разного рода людям, разбогатевшим нечестным путем. Довелось ему также иногда сниматься в кино, в массовке, в качестве статиста.
Но чаще всего ему приходилось продавать газеты. А с 1934 по 1939 год это стало его основным занятием. Он появлялся каждый вечер всегда на одном и том же месте и громко выкрикивал заголовки вечерних газет, пересказывал новости, используя смешные словечки и грубоватое арго парижских улиц, что имело успех у публики.
Этот способ зарабатывать на жизнь хотя и не приносил особых доходов, но оставлял ему много свободного времени, позволяя заниматься тем, к чему лежала его душа. А стремился он только к одному – стать поэтом. Стихи писал с детских лет (одно стихотворение было даже напечатано, когда он был еще школьником). Лео Мале сочинял песни для парижских кафе и ресторанов и сам иногда исполнял их. Особым успехом они не пользовались, но имя молодого шансонье-самоучки из народа постепенно становилось более или менее известным. В 1929 году в одном из кафе, где он не очень удачно пел песни собственного сочинения, он познакомился с будущей женой – Полет Дусе. Она принадлежала к богемной среде певцов и музыкантов Монмартра и, став женой Лео Мале, всячески поддерживала в нем тягу к литературе.
Главным событием, определившим творческую судьбу начинающего автора, стала его встреча в 1931 году с вождем сюрреалистов Андре Бретоном (1896–1966), которому он однажды написал письмо с просьбой о литературной консультации. Бретон пригласил молодого поэта на собрание сюрреалистов в кафе Сирано. Так Лео Мале вошел в эту шумную и модную в те годы группу художников и писателей. Некоторые из них стали его близкими друзьями. В основном это будущие знаменитости: художники Ив Танги и Сальвадор Дали – гениальный испанец, живший тогда в Париже (кстати сказать, уезжая на родину, он оставит Лео Мале свой стол, за этим столом будет написана вся серия о Несторе Бюрма); поэты Жак Превер, Поль Элюар и другие.
Андре Бретон и его сподвижники старались помочь поэту-самоучке из пролетарской среды. По свидетельству одного из активных сюрреалистов Андре Тирьона в книге Революционеры без Революции, Лео Мале был среди них единственным рабочим или по крайней мере человеком из трудовых низов.
Новые друзья молодого автора помогли ему опубликовать три сборника стихов, написанных в сюрреалистическом духе. Эти книги, естественно, не принесли сколько-нибудь значительных гонораров (их тираж был ничтожно мал), но сделали его известным в литературно-художественной среде как 
поэта-сюрреалиста с анархическим прошлым, да еще из рабочих. Редко кто мог похвалиться такой генеалогией. Увлеченный признанием незаурядной, яркой художественной среды, Лео Мале развивает бурную активность. Он участвует буквально во всех собраниях, встречах и выставках сюрреалистов, помогает их организовывать и проводить. На одной из выставок он вывесил составленные им самим сюрреалистические коллажи с непристойными сюжетами, вызвавшие скандал, что увеличило известность молодого поэта.
Он подписывался буквально под всеми манифестами, воззваниями и открытыми письмами сюрреалистов, составлял и распространял разнообразные по тематике листовки. В том числе антиправительственные и антивоенные, за что был арестован в мае 1940 года и осужден по законам военного времени. Он оказался в тюрьме города Ренн. Его, впрочем, вскоре выпустили, поскольку в город вошли немцы. Оккупанты, не особенно разбираясь, схватили Лео Мале, пробиравшегося домой в чужой солдатской шинели (приняв его за беглого солдата), и направили в Германию, в лагерь для военнопленных. Только через год он был выпущен по состоянию здоровья.
Мале оказался в оккупированном Париже без всяких средств к существованию. Газеты, которые он продавал, больше не выходили, да на этот заработок невозможно было прожить в годы торжества черного рынка и наглых спекулянтов. Чтобы не умереть с голоду, Лео Мале решил зарабатывать на жизнь литературным трудом. Используя некоторые связи, сложившиеся в годы пребывания в группе сюрреалистов, он стал сотрудничать в одном журнале, куда предложил серию приключенческих романов о придуманном им американском сыщике по имени Джонни Метал. Журнал охотно стал публиковать эту серию с американской тематикой, поскольку самих американских писателей в годы гитлеровской оккупации издавать было невозможно. Но эта серия, хотя и дала автору возможность выжить, все же не имела особого успеха.
В 1942 году у Лео Мале родился сын, и жизнь стала еще более трудной. Серии выпусков о Джонни Метале (публикуемой под псевдонимами) было недостаточно, чтобы прокормить семью. Он решил сделать отдельную книгу, более серьезную, и издать ее под своим собственным именем. Он написал роман, названный им поначалу Человек, который умер в лагере для военнопленных, и направил рукопись в издательство Жан-Ренара, основавшего для своих авторов премию полицейского романа. Но книга там не пошла, и автор отдал ее в 1943 году известному издателю Анри Филипаччи, случайно встретив его в кафе Флора, где собиралась в те мрачные годы парижская интеллигенция. Рукопись была принята. Изменили только название. Роман стал называться Вокзальная улица, 120. Он вышел в свет в ноябре 1943 года.
Эта книга имела огромный успех у читателей и определила всю дальнейшую писательскую деятельность Лео Мале.
Своеобразие романа состояло прежде всего в том, что очень условный, традиционный детективный сюжет был внедрен в совершенно реальную, исторически конкретную ситуацию. Действие происходило во Франции во времена оккупации, в 1941 году. Это было непривычно прежде всего потому, что подавляющее большинство французских авторов детективных романов в 20–30-е годы годы работали в англо-американской классической традиции и вслед за Эдгаром По, Конан Дойлом и Агатой Кристи ставили перед собой только одну цель – показать разгадку преступления. Постепенно во Франции, как и в других странах, детектив вырождался в своеобразную умственную игру, абстрагированную от живой, реальной действительности и жизненных обстоятельств, а социально-конкретные персонажи, показанные в романе, были всего лишь элементами игры, своеобразными фигурками на шахматной доске, нужными для составления сложных комбинаций и для решения шахматной задачи. Только отдельным писателям удавалось соединить детективное, игровое начало с реалистическим изображением атмосферы действия. Это сумел сделать Жорж Сименон, а также в какой-то степени Пьер Вери, Жак Декре и, может быть, еще один-два автора в отдельных своих произведениях, но преобладающим в книжной продукции Франции оставался к началу войны роман-игра или роман-загадка.
В США в начале 30-х годов возник новый тип детективной прозы – так называемый триллер (букв. вызывающий дрожь), или крутой детектив. В нем качественно менялась функция жанра. Главным в нем становится разоблачение Америки, потрясенной до основания экономическим кризисом конца 20-х – начала 30-х годов. Такие романисты, как Хэммет, Ч
ндлер и др., использовали детективную форму, чтобы как можно нагляднее и убедительнее показать жестокость, насилие, цинизм, безнравственность, которые стали характерными приметами американской действительности тех лет. Естественно, что такой подход к жанру детектива существенно меняет его стилистику, построение и выбор жизненного материала. Центральное место в нем занимает воссоздание социально-психологической атмосферы общества, а само детективное расследование становится фактически всего лишь одним из средств характеристики этой атмосферы.
Лео Мале, естественно, был хорошо знаком только с традиционным вариантом детективов того периода, с головоломной игрой-загадкой, в которой требуется узнать, кто убил, и ничего больше. Вряд ли он имел возможность познакомиться с американскими триллерами. Не случайно в своей американской серии о Джонни Метале он следовал в основном традициям времен Ната Пинкертона, то есть литературы начала века. Хэммета, Чендлера и им подобных авторов на французский язык стали переводить только после войны (в Черной серии Марселя Дюамеля). Английским Лео Мале не владел.
И тем не менее его роман Вокзальная улица, 120 удивительным образом соединяет в себе оба эти типа детективной литературы. Само расследование и весь связанный с ним сюжет строятся в шахматно-ребусном варианте. Чтобы разгадать тайну преступления, предстояло решить сложную словесную головоломку, распутать запутанные ходы преступника, суметь по малоприметным отдельным признакам сделать правильные логические выводы. Все это идет еще от Шерлока Холмса и его подражателей. Есть в тексте также кое-что и от французской национальной традиции приключенческого романа эпохи Понсон дю Террайя с его Рокамболем: леденящие душу сцены и таинственные, зловещие места, где происходит действие, изменение внешности путем хирургической операции лица, неожиданные, удивительные совпадения и, конечно же, серьезные драки, перестрелки. Словом, для разгадки тайны преступления используются и мозг, и мускулатура.
Однако, если бы роман Лео Мале сводился только к детективному сюжету, он не имел бы того бурного успеха, который выпал на его долю. Читателей в этом произведении прежде всего привлекала удачно воссозданная автором атмосфера, в которой жила Франция в годы оккупации.
Вместо обычной, искусственной, чисто игровой ситуации, характерной для детективного произведения, Лео Мале воспроизводит подлинную обстановку той поры. Его главный персонаж – частный детектив Нестор Бюрма – близок автору, и Лео Мале не скрывает этого.
Автор насыщает текст автобиографическим материалом. Некоторые утверждают, что Нестор Бюрма – это я сам, только без очков,– говорит писатель в одном из интервью. Он пишет о собственных впечатлениях и ощущениях, которые испытал, находясь в немецком концлагере и позже, уже по возвращении во Францию. Автор заставляет своего героя пройти этот же путь.
Писатель передает мучительное, унизительное состояние человека, находящегося в фашистском плену, а затем показывает, во что превратилась под сапогом захватчика его Родина, совсем еще недавно цветущая и богатая страна.
Всюду грязь, запустение, бедность, полуголодное существование людей, талоны и карточки на самые необходимые продукты и при этом – торжество процветающих циничных и безнравственных негодяев, в первую очередь спекулянтов и воров. В романе читатели обнаруживают множество конкретных живых примет времени (ночное затемнение, патрули на улицах, эрзац-кофе, скудная пища, трудности с куревом, переполненные грязные поезда и т. п.).
Нестору Бюрма удалось отомстить за убитого товарища и спасти от гибели и от нищеты молодую девушку благодаря своим незаурядным способностям аналитика. Но, даже обнаружив и обезвредив преступника, он не ощущает особого торжества. Детективная победа не разряжает обстановку, которая остается криминогенной и чреватой новыми преступлениями.
Книга дает почувствовать острую боль и тоску людей, которые жили в те времена и искали выход.
Поэтому роман Лео Мале так взволновал тех, кто читал его в 1943 году. Не следует также забывать, что тогда, в годы оккупации, действовала жестокая цензура и почти не появлялись книги, в которых можно было бы прочитать правду о современной жизни. Под прикрытием безобидного, вроде бы совсем далекого от действительности игрового жанра, Лео Мале удалось представить реальную картину жизни во всей ее неприглядности.
В отличие от многих других произведений детективного жанра роман Лео Мале получился особо мрачным, безрадостным. Не случайно в критике сложилось мнение о том, что Вокзальная улица, 120 – первый французский черный роман XX века, развивающий традиции английского готического романа XVIII столетия и некоторых образцов романтической литературы XIX века. Кстати сказать, глава сюрреалистов Андре Бретон и его друг Арагон еще в молодые годы увлекались черным романом, противопоставляя его реалистической, социально-психологической прозе. Для них были весьма притягательны имена Анны Радклиф, знаменитой создательницы готической прозы, раннего Эжена Сю, Шарля Нодье. Они считали, что подлинная литература должна содержать страшное и чудесное, а не уныло копировать реальность. И впоследствии Бретон неоднократно будет восхищаться черными романами прошлых веков и писать о них в своих Манифестах сюрреализма. Нет никакого сомнения, что его почитатель и преданный ученик Лео Мале был знаком с романами этих авторов и в какой-то степени использовал их стилистику для разработки современного сюжета. Вот и появляются у него жутко таинственный дом в темном, заброшенном лесу, запущенная, полуразрушенная загадочная вилла в Париже по адресу Вокзальная улица, 120, какие-то черные злодеи, совершающие чудовищные преступления, картины пыток и убийств.
Но в этих готических ужасах Лео Мале не было ничего мистического и потустороннего. Они были вполне реальными приметами страшного времени. Готическим черным романом стала сама жизнь. Интересно отметить, что в один год с выходом книги Лео Мале, т. е. в 1943 году, был опубликован перевод романа Отрантский замок Горация Уолпола – английского писателя XVIII века, основателя готической литературы (книга была написана в 1764 году). Предисловие к переводу написал Поль Элюар. Он верно почувствовал, что это старинное произведение является своеобразной метафорой мрачного бытия, в которое была погружена тогда Франция.
Неожиданный успех романа Вокзальная улица, 120 побудил издателя просить автора создать серию романов о Несторе Бюрма. Когда Лео Мале вводил своего героя в первый роман, он не предполагал, что о нем придется еще писать, предыстория героя была дана весьма лаконично: до войны был частным детективом, руководил небольшим агентством в Париже, когда-то в молодости был в Лионе. Освободившись из плена, вернулся в свое агентство. Этот персонаж пока только наметился, не сложился еще в законченный и емкий образ, каким он станет позже.
После войны – с 1945 по 1953 год – Лео Мале публикует десять романов начатой серии. Он теперь живет исключительно литературным трудом. Нестор Бюрма принес ему известность, особенно после фильма, сделанного в 1946 году по книге Вокзальная улица, 120. Помимо романов этого цикла, он выпускает (под псевдонимом) отдельные произведения приключенческого жанра. Три из них войдут впоследствии в Черную трилогию, которая будет опубликована в одном томе в 1969 году. Их мрачный смысл чувствуется уже в заглавиях: Жизнь отвратительна (1948), Солнце встает не для нас (1949), Пот в кишках (1969).
Образ детектива Бюрма постепенно становится полнокровным – автор снабжает своего героя подробной биографией, дает описание внешности, знакомит с его привычками, вкусами и пристрастиями (в романах Пальто без рукавов (1944), Нестор Бюрма и чудовище (1946), Труп крупным планом (1949).
Постепенно в романах складывается своя система образов.
В агентстве, которое открыл Бюрма, работает с ним только его секретарь – Элен Шатлен, очаровательная молодая девушка, умная, добрая, преданная, порядочная. У него с ней отношения сложились дружеские, при этом чуть иронические, окрашенные легким флиртом.
В качестве постоянных персонажей в романах серии, кроме Нестора и Элен, действуют комиссар полиции Флоримон Фару (которого Нестор Бюрма обычно оставляет в дураках, но не дает ему этого почувствовать), а также репортер газеты Крепюскюль Марк Кове, который освещает деятельность детектива Бюрма в печати и помогает ему по мере сил.
Что же касается самого Нестора Бюрма, то о нем хорошо сказал один французский критик: Это персонаж довольно необычный для полицейского романа. О себе он рассказывает чуть иронически, как бы смеется над самим собой. Назвал он свое бюро частного сыска нарочито претенциозно: агентство Фиат люкс. А в рекламном плакате провозгласил: «Динамит Бюрма, человек, который наносит удар и кладет в нокаут любую тайну! На афише был изображен кулак, разбивающий вдребезги огромный вопросительный знак. Нонконформист, он словно выламывается из привычной среды, где все постепенно роботизируется и нивелируется. Это такой частный детектив, который выходит утром из дому в поисках повседневного пропитания (ему часто не на что купить табаку для трубки). Он бродит по джунглям огромного города, часто наталкивается на трупы убитых. Это стало его специальностью. Он получает нередко удары по голове, что, как ни странно, стимулирует его интеллект».
Герой Лео Мале в конце концов всегда разгадывает тайну, раскрывает ее читателю. Но при этом с ним происходит множество странных и неприятных для него историй. Хотя Нестор Бюрма со всеми трудностями справляется, он не процветает и даже не всегда получает деньги за раскрытие преступления, ему часто не везет (то убьют его нанимателя или тот окажется преступником и т. п.).
Так сложился законченный образ этого героя, который очень пришелся по душе читателям. Секрет его успеха прежде всего в том, что он, по сути дела, похож на большинство из них. И то, что ему удается, несмотря ни на что, раскрывать тайну преступления, выглядит не столько прославлением мастерства Великого Детектива, сколько свидетельством удивительной способности маленького человека уцелеть, не погибнуть в кошмаре страшного бытия. И мало того, подчинить себе обстоятельства, заставить их работать на благо человека.
В еще большей степени, чем в первой книге, во всех последующих томах серии особенно ясно чувствуется, что, при всей увлекательности изложения детективной истории, все же не она представляет главный интерес. Она необходима всего лишь как несущая опора в структуре здания, но обычно любуются и пользуются не ею, а самим зданием. В романах Мале подлинный интерес представляет удивительно точно и выпукло изображенная зловещая атмосфера, в которой живет и борется за жизнь Нестор Бюрма. Здесь особенно заметно сказалась близость автора к художникам-сюрреалистам. Но у Мале все странное и страшное мотивировано тайной, которой окутано преступление, и все, даже самое нелепое, находит свое логическое объяснение. Сюрреалистическая эстетика здесь органично вписывается в жанр.
Образ Нестора Бюрма сыграл роль своеобразного выхлопа скопившейся неприязни против мира грязных дельцов и мерзавцев. Одновременно он стал воплощением спасительного галльского юмора и чисто парижской насмешливости, так необходимых читателю, чтобы заглушить чувство постоянной обиды и неудовлетворенности жизнью. Речь его пронизана иронией, насыщена хлесткими словечками, нередко взятыми из грубоватого арго и просторечья, всегда эмоционально окрашена.
Повествование не ограничивается лишь описанием действия, как полагается в обычном детективе, а представляет собой порою запись внутренней речи Нестора Бюрма, его внутренний монолог. В этом явно сказалось влияние теории автоматического письма, одного из главных постулатов сюрреализма.
К началу 50-х годов интерес к романам Лео Мале уменьшился, стали падать тиражи. Писатель был вынужден пойти работать фасовщиком книг в издательство Ашетт, т. е. простым рабочим, так как не имел фактически никакой специальности. Но вскоре ему вновь удалось привлечь внимание к
своему герою. Ему пришла в голову блестящая идея – выпустить серию романов, назвав ее Новые парижские тайны (по аналогии со знаменитой книгой Эжена Сю). Каждый роман предполагалось посвятить какому-нибудь одному из двадцати округов Парижа. Действие, четко ограниченное пространственными рамками округов, будет раскрывать секретную, невидимую в обычное время жизнь, а детективный сюжет будет тесно связан с особенностями и с топографией кварталов, с местами, хорошо известными жителям этих районов столицы.
Он написал пятнадцать романов этой серии с 1953 по 1959 год, охватив пятнадцать округов. Пять последних томов хотя и были объявлены, но не вышли как по объективным причинам (вспыхнувший было огромный интерес к серии стал гаснуть), так и по чисто личным (болезнь, смерть любимой женщины, которая была прототипом Элен Шатлен, мобилизация на войну в Алжире единственного сына). Какое-то время Лео Мале почти ничего не мог писать, занимался тем, что сокращал для издательства за солидную плату старинные народные романы XIX века. В течение нескольких месяцев он торговал книгами как букинист на набережной Сены, но быстро прогорел, ибо торговать он совсем не умел.
С 1962 по 1971 год Мале выпускает еще шесть томов серии о Несторе Бюрма. Эти романы вместе с пятнадцатью томами Новых парижских тайн значительно углубляют удачно найденный в свое время оригинальный образ героя-сыщика, не меняя его по существу.
В наш сборник, помимо романа Вокзальная улица, 120, включены еще три произведения, которые дают представление обо всей серии, с ее причудливым соединением подлинной реальности и жутковатой, мрачной готики.
Первый из них, Туман на мосту Тольбиак (1956), посвященный 13-му округу Парижа, раскрывает, по сути дела, крушение анархистских идеалов, в которые верил юный Лео Мале и его герой Нестор Бюрма, их иллюзорность и ложь. Бывшие анархисты или стали преступниками, или оказались жертвами, обреченными на гибель. Но эта исторически конкретная тема раскрывается на материале зловещих тайн и леденящих душу ужасов. Места действия утопают в тумане – и мост Тольбиак, и порт Аустерлиц, и площадь Италии, и все улицы. Туман скрывает и обманчивые грезы прошлого, и мечту о прекрасной жизни, воплощенную в образе прелестной цыганки Белиты. Все оказывается тщетным и безрадостным, хотя и раскрыта тайна преступления. Но это не облегчает душевного состояния героя романа, не рассеивает мрачного тумана ни на мосту Тольбиак, ни в человеческом существовании.
В романах Неспокойные воды Жавель (1957) (15-й округ) и в более позднем произведении, Нестор Бюрма в родном городе (1967), речь идет о событиях, связанных с алжирской войной (1954–1962), которая оказала сильное воздействие на жизнь Франции тех лет. В первой из этих двух книг показаны нелегальные действия алжирцев, продажа оружия и разыгравшиеся вокруг этого убийственные страсти. Во втором романе действуют бывшие активисты правого, профашистского движения сторонников войны в Алжире. Несколько лет спустя после перемирия они сводят счеты со своими противниками. И вот эти серьезные, социально значимые сюжеты разрабатываются в духе старинных романов-фельетонов с горой трупов, с описанием каких-то страшных, мрачных мест и т. д. В этих романах можно встретить и совершенно экзотические фигуры вроде гадалки Зорги-Тинеа, загадочной восточной женщины (Неспокойные воды Жавель).
Характеры большинства персонажей контрастны. Это или негодяи, или идеальные люди, как и полагается в литературе этого жанра.
Но оставаясь в рамках стилистики народного романа XIX века, Лео Мале сумел затронуть болевые точки современной жизни, передав драму существования обыкновенного, простого человека во враждебных для него обстоятельствах.
Мрачная окраска книг о Несторе Бюрма привлекла многих создателей модного сегодня черного романа (или неополара), который утвердился в детективной литературе Франции в 80–90-е годы. Поэтому так возрос престиж Лео Мале.
Однако Нестор Бюрма в отличие от персонажей сегодняшних книг сопротивлялся, не сдавался окончательно и активно действовал, распутывая тайну преступления, сохраняя тем самым свое человеческое достоинство, как бы трудно ему ни приходилось. Его создатель – Лео Мале – на один из вопросов знаменитой анкеты Марселя Пруста: Каков ваш любимый девиз? – ответил: Он один, но борется. Наверняка Нестор Бюрма подписался бы под этим ответом.
Ю. П. Уваров
