Женщины Себастьяна Жапризо

Себастьен Жапризо

Себастьян Жапризо — знаменитый французский писатель, сценарист и автор популярных психологических детективов.

Себастьян Жапризо. Биография

Настоящее имя — Жан-Батист Росси. Будущий автор родился в Марселе, в семье итальянского эмигранта. Первый роман Себастьяна Дурная слава (Les Mal Partis) о любви молодого человека и монахини на фоне оккупации Франции, был опубликован, когда ему исполнилось девятнадцать лет. Во Франции он не пользовался особой популярностью, но спустя какое-то время его издали в США, где роман имел оглушительный успех. Когда он принес свою рукопись для публикации, ему помогла секретарша Жермен Хуарт, которая согласилась помочь напечатать роман во вне-рабочее время, благодаря привлекательности застенчивого и милого молодого человека. Впоследствии Жермен стала его женой.

Себастьян понимал, что у него слишком мало литературного опыта, поэтому он устроился работать переводчиком. Большей частью он переводил американские детективы или популярны в те времена романы в стиле вестерн, но ему принадлежит перевод знаменитого романа Дж. Сэлинджера Над пропастью во ржи. На жизнь он успешно зарабатывает в сфере рекламы, являясь руководителем двух рекламных агентств, которые обслуживают ведущие компании Франции.

Получив финансовую независимость, он старается выкроить время для своих прежних увлечений. Он берет отпуск и начинает писать сценарии для фильмов Жана Ренуара и Марселя Офюльса. Но перевод и сценарии не могут прокормить Росси. Долги растут, друг и сосед Жана-Батиста – Роберт Кантерс, предлагает ему написать детектив в стиле популярного во Франции полицейского романа. И хотя Росси совершенно не знаком с работой полицейских, через неделю у него готов роман. Так спустя двенадцать лет, появился второй роман Купе смертников (Compartiment tueurs), который Росси публикует его под псевдонимом составленным из анаграммы своего имени.

Через год после второго романа Жапризо пишет свой знаменитый роман Ловушка для Золушки. Этот роман был по достоинству оценен критиками и Жапризо получил литературную премию Гран-при полицейской литературы (Grand Prix de Litterature policiere) в 1963 году.

Спустя два года в 1965, выходят сразу два фильма на основе которых лежат сюжеты из романов Жапризо. Одноименный фильм Купе для смертников, главные роли в котором исполнили Ив Монтан и Симона Синьоре и Ловушка для Золушки.

В 1966 году следующий роман Дама в очках с ружьем в автомобиле получает не только вторую крупную литературную премию во Франции Le Prix d’Honneur, но и Серебряный кинжал (Silver Dagger), английскую премию Ассоциации детективных писателей (Crime Writer’s Association) за лучший иностранный роман в жанре триллера, опубликованный в Великобритании в 1968 году. Его агент ведет переговоры об экранизации с крупнейшими режиссерами Европы — Альфред Хичкок, Жюль Дассен, Роже Вадим, а на главную женскую роль претендуют лучшие актрисы – Бриджит Бардо, Мишель Мерсье, Элизабет Тейлор, Джейн Фонда.

Так начинает десятилетие, когда Жапризо пишет для кино. Основным достижением этого периода станут сценарии к фильмам Прощай друг, Пассажир дождя и Бег зайца через поля, которые потом автор переработает в романы.

Прервав свою работу для кино Жапризо наконец пишет роман Убийственное лето, в котором изображает глубоко личную драму. Роман будет экранизирован, а Жапризо получит серебряного Сезара за адаптацию своего романа. Фильм получил широкий успех у публики и был признан лучшим французским фильмом года.

Следующий роман появляется спустя восемь лет. Вышедший в 1986 году Любимец женщин рассказывает о солдате и дезертире, представленном глазами нескольких женщин. Последний роман Себастьяна Жапризо Долгая помолвка сразу стал международным бестселлером и получил очередную престижную литературную премию «Prix Interallie».

После этого вновь наступает десятилетие киносценариев. Он пишет сценарий к фильмам Дети природы и Преступление в раю.

Романы Себастьяна Жапризо привлекают не кровожадностью преступников и не жестокой логикой профессионалов сыска, а, скорее, обязательным присутствием некоей психологической загадки, тайны, разгадывать которую вынужден самый обыкновенный человек, чтобы избежать смертельной опасности, нависшей над ним.

Французский исследователь детективной литературы Р. Мартен так определил жанр, в котором работает Жапризо: это сочетание саспенса (роман-подозрение) и романа изучения нравов.

О нравах современного писателю общества (Франция рубежа пятидесятых-шестидесятых годов — время действия всех его произведений) действительно можно многое узнать, по крайней мере о той его части, которую составляют малообеспеченные молодые люди, зачастую — провинциалы, приехавшие в большой город за счастьем, но испытывающие психологический дискомфорт и отчаяние от невозможности вырваться на поверхность житейского моря, Но это все-таки детектив, а потому картинки нравов в той или иной степени подчинены основному — созданию соответствующей атмосферы для возникновения криминальной ситуации и эффективного процесса ее раскрытия.

Особенность повествовательной манеры Жапризо в том, что он считает необходимым подробно посвятить читателя во внутренний мир своих героев — жертвы, свидетеля, постороннего, преступника. Он не скупится на разработку характеров; читатель, можно сказать, знакомится с конкретными людьми, и сопереживание — компонент не такой уж частый в детективе — составляет существенный привлекательный момент в его романах. Тем более что герои Жапризо часто попадают в искусные ловушки, расставленные другими. Не понимая, что с ними происходит, они, тем не менее, не теряются в головоломных, порой смертельных ситуациях и легко входят в роль сыщиков поневоле, будучи одновременно преследуемыми, чтобы в финале выйти победителями и воздать должное настоящим преступникам.

Полицейских Жапризо не любит и отводит им роли от ограниченного тупицы до нарушителя закона, в крайнем случае — статиста. А то и вообще обходится без них, вполне доверяя своим героям примереть к стенке злодея самостоятельно.

Еще одна специфическая черта Жапризо — центральными фигурами в криминальной ситуации обычно являются женщины; женская психика и женская логика составляют предмет постоянного внимания писателя. И наконец, Жапризо очень кинематографичен; недаром все его произведения экранизированы.

О творчестве

Купе смертников

Первый опыт Себастьяна Жапризо в детективном жанре — роман Купе смертников (Compartiment tueurs, 1962) — лежит вполне в русле традиционного полицейского романа, хотя в нем уже заметен элемент того самого подозрения, которое подталкивает неравнодушного и наблюдательного человека к самостоятельному поиску истины. Этот поиск тем более эффективен, чем большую опасность для себя лично или для своих близких он ощущает. В основе романной фабулы — убийство молодой женщины в вагоне поезда Марсель-Париж, в ходе расследования которого преступник жестоко заметает следы, все время, опережая своими действиями полиция, но проваливается на неучтенной мелочи.

По роману в 1965 году был поставлен фильм Убийство в спальном вагоне в главных ролях снялись Симона Синьоре и Ив Монтан.

Ловушка для Золушки

Один из самых загадочных романов Себастьяна Жапризо — Ловушка для Золушки (Piège pour Cendrillon). Мастерство писателя было отмечено Гран-при для литературы детективного жанра во Франции. В нем в полной мере проявилась склонность писателя к подведению психопатологической основы под заурядную житейскую ситуацию. В экспозиции романа, начинающегося как сказка, читатель знакомится с двумя девушками, приятельницами с детских лет. Но только одной в ранней юности повезло — она стала принцессой т.е. обладательницей баснословного состояния, а другая прозябает Золушкой в банковских служащих. Случай сводит их снова вместе, и обе — по разным причинам — испытывают большую тягу друг к другу. Совместные развлечения длились недолго. Фатальное стечение обстоятельств ведет их к трагедии. В результате пожара на вилле, где они проводили лето, одна сгорела, другая осталась жить, но с потерей памяти, обгорелыми руками, лицом, измененным пластическими операциями…

Кто есть кто? И каким образом это можно установить если нет объективной точки отсчета? И кем чувствует себя оставшаяся в живых, если постепенно узнает такие подробности, которые предполагают как минимум тройное толкование хода событий?

И здесь роман-подозрение тесно сплетается с романом нравов, высвечивая общую мысль, которая несколько огрубленно может быть выражена так: неразборчивая в средствах погоня за призрачным счастьем обезличивает человека не меньше, чем утрата им дактилоскопического рисунка пальцев и пластическая хирургия.

Дама в очках и с ружьем в автомобиле

Тема реальной жизни бедных провинциалок, приехавших искать счастья в Париже, продолжена Себастьяном Жапризо в романе Дама в очках и с ружьем в автомобиле (La Dame dans l’auto avec des lunettes et un fusil). Само расследование убийства находится на втором плане. А на первом — невинное на первый взгляд желание машинистки Дани Лонго в праздничные дни покататься на чужом шикарном автомобиле. Она отправляется к морю. Но по дороге сталкивается с цепью необыкновенных явлений: сначала на бензоколонке кто-то покалечил ей руку, затем самые разные люди сообщают ей, что она уже проезжала по этой дороге, только в обратную сторону. Чудеса с раздвоением личности, не на шутку пугающие Дани, будут накапливаться и достигнут апогея, когда она обнаружит в багажнике своего автомобиля труп и ружье.

Интрига романа — действительно блестящая находка писателя. Недаром со свойственным ему юмором он отмечал: Дама в очках и с ружьем в автомобиле — самый любимый из моих персонажей. Она никогда мне не надоедала. Она совершенно не понимала, что с ней происходит, а для литературного героя это просто великолепно, это придает всему удивительное правдоподобие. Как будут развертываться события, я обычно узнавал раньше моей героини, а это так вдохновляет. Женщина, которая позволяет мужчине верить, что он умен, — явление достаточно редкое.

И когда я писал последние строчки романа, я даже жалел, что все уже позади, что отныне она будет жить без меня.

Поначалу Дани впадает в панику. Как бы я себя ни утешала, — рассуждает она, — но никто не смог бы, если он не обладает какими-то сверхъестественными способностями, заранее связать меня телефонограммой с каким-то неизвестным мертвецом, которого потом, почти через двое суток, где-то у черта на рогах, в сотне километров от моего дома, засунут ко мне в машину. Тем более никто не мог заранее предложить какой-то женщине на одном из отрезков автострады №6 выдавать себя за меня, Дани Лонго, за двенадцать, а может, даже за пятнадцать часов до того, как я там появлюсь. Никто, никто на свете не мог знать… что на меня найдет такое безрассудство и я как идиотка угоню машину шефа и поэтому буду действительно ехать вечером по автостраде №6 к морю. Никто. Я сама этого не знала.

Но ей приходится брать себя в руки, и тут уж очередной золушке, которая на придуманном ею балу попала в переплет, не откажешь в самообладании и умении мыслить логически, как и автору — в умении создавать слегка романтизированный портрет своего молодого молодого современника.

Прощай друг

Духом романтики веет и со страниц киноповести французского писателя Себастьяна Жапризо Прощай друг (Adieu l’ami). Ее герои — два бывших военнослужащих из Иностранного легиона — врач Дино Барран и десантник Франц Пропп. Жажда денег, секс, доходящая до бессмысленности жестокость — реальная атмосфера для многих из тех, кто, как герой повести, вернувшись из очередной военной кампании. Дино сыт всем этим по горло, Франц — жить без этого не умеет, да и не хочет.

К Дино почти случайно обращается с необычной просьбой о помощи женщина по имени Изабелла, которая, оказывается, знала его фронтового товарища. Просьба эта сопряжена с большим риском, но Дино соглашается ее выполнить: нужно вскрыть сейф в подвале сильно охраняемого объекта, где служит Изабелла, чтобы вложить туда временно изъятые ею акции на сумму пять миллионов франков.

Пропп из любопытства следит за Барраном и немедленно присоединяется к нему, предположив, что тот идет на ограбление. Преследуя диаметрально противоположные цели и ненавидя друг друга, десятки часов проводят они в подвале, переживая целый ряд острых приключений. Но в минуты серьезной опасности бывшие вояки обнаруживают чувство некоего боевого братства и с блеском уходят от расставленных ловушек, посрамляя и тупых полицейских, и коварных злоумышленников, имевших свои планы насчет этих лихих парней.

Роман был основан на оригинальном киносценарии Себастьяна Жапризо для одноименного фильма вышедшего на экраны в 1968 году. Фильм был поставлен Жаном Эрманом, а в главных ролях снялись звезды того времени — Ален Делон и Чарльз Бронсон. Фильм получил позитивные отклики критиков и заслужено завоевал любовь зрителей, и до сих пор остается одной из лучших экранизацией французского автора детективных романов.

Из предисловий

Печальные антидетективы Себастьена Жапризо

Российская интеллигенция традиционно с недоверием и подозрением относилась к произведениям литературы и искусства, созданным по заказу, неважно чей был заказ: царя-батюшки или ЦК КПСС. Считалось бесспорным, что подобная продукция по определению не может представлять никакой художественной ценности.

Между тем блистательные результаты деятельности западных творцов, по меньшей мере, ставят эту жесткую позицию под сомнение. Известно, что по прямому и непосредственному заказу регулярно сочиняли гениальные Моцарт и Бетховен, великий Мольер по заказу написал одну из самых остроумных своих пьес Мещанин во дворянстве. А если взять времена поближе к нам, то разве не по заказу строчил с утра до вечера многолетний любимец читающей публики, в том числе и советской, Жорж Сименон, выдавший на-гора примерно 400 романов. Сами понимаете, какое при таких космических скоростях может быть вдохновение…

Не секрет, что будущий создатель бессмертного комиссара Мегрэ в юности во время дружеских застолий признавался, что его вдохновляет пример Генри Форда, клепавшего дешевые машины и на том разбогатевшего. Сименон и не притворялся, во всяком случае в начале своей писательской карьеры, что пишет ради общественного блага, а не исключительно ради денег. Одним словом, сочинять или играть на сцене, не служа высокому Искусству, а добывая себе просто хлеб насущный, было на Западе делом вполне заурядным.

И потому нет ничего удивительного в том, что, когда работник издательства Деноэл Робер Кантерс предложил молодому человеку по имени Жан-Батист Росси солидный аванс под будущий детектив для выходящей в издательстве серии под названием Криминальный Клуб, тот охотно согласился и ровно через месяц принес целых два романа. (Конечно, не рекорд скорости, но согласитесь, темп был взят вполне профессиональный). Первый роман Купе смертников вышел в мае 1962 года, второй — Ловушка для Золушки в ноябре того же года. Обе книги имели неожиданный и оглушительный успех. Казалось бы автору, укрывшемуся под псевдонимом Себастьен Жапризо, представлявшим анаграмму его настоящего имени (Jean-Baptist RossiSebastien Japrisot) следовало развивать и закреплять обретенный успех, сочиняя по нескольку романов каждый год. Но третий роман Дама в автомобиле в очках и с ружьем увидел свет лишь в 1966 году. Потом последовал еще более длительный перерыв, что совершенно нетипично для автора популярных произведений. Буквально с самого начала своей литературной карьеры начинающий писатель вел себя принципиально иначе, нежели те, кто выбирает себе эту странную профессию с намерением разбогатеть…

Жан-Батист Росси родился в 1931 году в городе Марселе, куда его дед и бабка иммигрировали с нищего юга Италии. Очевидно автобиографичны воспоминания о школьных годах персонажа позднего романа Любимец женщин (1986): Поначалу не проходило и дня, чтобы в толчее по окончании уроков ученики постарше не окружали меня на тротуаре, норовя порвать книжку и надавать по шее, Я успел закалиться и встречал их кулаками, не обращая внимания на поношения вроде: «Макаронник! Дерьмохлеб! Катись в свою страну, грязный итальяшка!»

Детские годы вряд ли были легкими не только потому, что приходилось давать отпор мальчишкам-обидчикам, — семью рано бросил отец. Западные критики, стоящие на позициях фрейдизма, находят в большинстве романов Жапризо яркие проявления так называемого эдипова комплекса, и считают его литературные занятия своеобразной формой психотерапии, но мы-то, читатели, имеем перед собой захватывающий наше внимание текст. Образование будущий писатель получил в школе, принадлежавшей отцам-иезуитам, потом в Сорбонне. Косвенным свидетельством того, что в школе мальчику Жану-Батисту не было очень уютно, является бегство из аналогичного учебного заведения самого симпатичного персонажа романа Купе смертников юного Даниеля.

В 17 лет Росси написал свой первый роман Неудачно начавшие, в котором запечатлел юношеское смятение и становление характера. Роман был опубликован в 1950 году солидным издательством Робер Лаффон, переведен на английский язык и вышел в Англии и США. По предложению этого же издательства двадцатилетний Росси переводит на французский знаменитый роман Дж. Сэлинджера Над пропастью во ржи и сборник Девять рассказов.

После университета Росси несколько лет занимается рекламой, и притом вполне успешно. Он руководит рекламными компаниями таких крупных фирм, как Эр-Франс и Макс Фактор. Легко понять, почему многие герои его последующих книг так или иначе связаны с рекламным бизнесом. Пожалуй, в это время его больше влечет кино, нежели литература. Он пишет сценарии и сам становится режиссером нескольких документальных картин. После шумного успеха первых трех книг, вышедших под псевдонимом Жапризо, их автор почти на десять лет оставляет литературу и погружается в кино, сначала переделывая в сценарии свои популярные романы и работая с крупнейшими режиссерами. Так, Купе смертников поставил Коста-Гаврас, Ловушку для Золушки Андре Кайат, а Даму в автомобиле в очках и с ружьем — родившийся в России признанный голливудский мэтр Анатоль Литвак.

Потом Жапризо начинает создавать собственно сценарии, которые позже переделывает в романы: Прощай, друг — режиссер Жан Эрман, Бег зайца через поля и Пришедший с дождя — оба фильма поставлены знаменитым Рене Клеманом. Нельзя не упомянуть и о том, что в фильмах, поставленных по сценариям С. Жапризо снимались такие знаменитые актеры, как Ален Делон, Мишель Пикколи, Жан-Луи Трентиньян, Чарльз Бронсон и другие.

В 70-е годы Жапризо сам пишет сценарии, сам ставит и сам является продюсером нескольких фильмов, но они особого успеха не имеют.

В сентябре 1978 года выходит роман Убийственное лето, вскоре экранизированный (реж. Жан Бекер). Рискуя вызвать возмущение верных поклонников творчества Жапризо, все же осмелюсь утверждать, что, хотя в Убийственном лете есть и убийство, и расследование, которое по логике сюжета этому убийству предшествует, этот роман никакого отношения к детективному жанру не имеет. С тем же успехом можно назвать детективом Преступление и наказание Достоевского. Героиня романа Элиана пытается разгадать темную историю своего появления на свет. Сюжетный стержень романа составляют поиски героиней своего отца, судя по всему, человека не слишком добропорядочного. Вряд ли можно назвать детективом и следующий роман Любимец женщин. Он явно тяготеет к авантюрно-приключенческому жанру. Трагической истории солдат-самострельщиков во время Первой мировой войны посвящен роман Долгая воскресная помолвка (1991). Хотя и в нем присутствует длительное и обстоятельное расследование гибели этих несчастных парней, я бы не отнес его к детективному жанру.

Дело в том, что детектив — жанр канонический и подчиняющийся определенным правилам и законам. Они есть устные, можно сказать интуитивные, но есть и писаные. Например, существуют Десять заповедей детективного романа преподобного Рональда Нокса, английского священника и, по совместительству, теоретика и практика детективного жанра, или Двадцать правил С. С. Ван Дайна, создателя знаменитого сыщика Фило Вэнса.

Так вот. Не будет сильным преувеличением утверждать, что Жапризо последовательно нарушает почти все священные заповеди детективной литературы.

Рассмотрим с точки зрения верности законам жанра самый первый опыт французского писателя Себастьена Жапризо — Купе смертников. По канону в начале любого детектива должно быть совершено преступление, чаще всего убийство. Это условие соблюдено: в купе поезда, прибывшего из Марселя в Париж, обнаружен труп молодой женщины. Полиция начинает расследование.

Налицо типичная завязка криминального, или полицейского романа, в котором действуют полицейские, а не многомудрый сыщик-любитель. Кстати, именно к этой разновидности жанра принадлежат и те романы Сименона, в которых действует комиссар Мегрэ.

Так что же, начинающий автор решил пойти по проторенной дорожке мэтра? А вот и нет. Полицейские у Жапризо, может быть, ребята и неплохие, но уж очень унылые. Работают они с обычным чиновническим усердием, но вяло и без особых результатов. Убийства пассажиров из злосчастного купе продолжаются, а им никак не удается выйти на след неуловимого преступника. Есть у Жапризо свой комиссар по имени Таркен. Трудно судить, входило ли это в авторский замысел, но Таркен выглядит как тонкая и злая пародия на Мегрэ. Излюбленного героя Сименона никак не назовешь интеллектуалом — он типичный плебей, полагающийся в своих расследованиях на природную интуицию, на свой особенный нюх. Но Мегрэ не только заставляет работать своих сотрудников. Но и работает сам и достигает результатов. Таркен же исключительно поучает своих подчиненных, постоянно напоминая им о своем удивительном чутье, а главнейшей задачей полицейского считает не поимку преступника, а умение гладко и толково составить отчет и рапорт. В детективе герой — сыщик-любитель или полицейский. Но в полицейских, изображенных Жапризо, нет ничего героического. Они — типичные чиновники, причем не слишком толковые.

Комиссар Таркен — отпетый лентяй, давно потерявший интерес ко всему, кроме сочинения рапортов. Граци — усердный служака, но и он — далеко не светоч мысли и не мастер блестящего логического анализа, а типичный неудачник.

Подобное сниженное отношение к персонажам, занятым расследованием, немыслимо в традиционном детективе или полицейском романе. Сыщик в конце концов должен победить преступника — таков непреложный закон жанра. В первом же романе Жапризо преступник обнаруживается чисто случайно, причем его вычисляет еще безусый юнец, сбежавший из дому и сам находящийся в полицейском розыске.

Разве такое допустимо в традиционном детективе? Не говоря уже о том, что персонаж, которому автор отвел роль главного преступника, по гласным и негласным правилам жанра преступником быть никак не должен.

Иными словами, напрашивается вывод о том, что с самого начала Жапризо были тесны рамки жанра.

Выбирая для своего первого произведения в этом жанре форму полицейского романа, писатель как будто входил в школу уже записанного в классики Сименона, а по сути, полемизировал с ним.

В том, что подобное скептическое отношение к признанному авторитету было далеко не случайно, убеждает следующий забавный факт. Одну из героинь романа Любимец женщин, глупенькую, бездарную и похотливую киноактриску зовут, Фру-Фру. Не правда ли довольно странное имя или даже псевдоним? Но именно так — Фру-Фру — назывался один из низкопробных журнальчиков, в которых на заре своей литературной карьеры активно сотрудничал Жорж Сименон…

Авторы канонического детектива обычно придерживаются правила единства времени и места действия. Они ограничивают число персонажей (редко более дюжины), но по ходу сюжета бросают тень подозрения на большинство из них. Легко заметить, что ничего подобного нет ни в первом, ни в последующих романах Жапризо.

Писатель демонстративно кинематографичен — избегая подробных описаний, он с первых страниц выстраивает кадр. И у него это здорово получается. Мы видим другой Париж — не тот знаменитый и красивейший город, по которому бродят веселые и шумные толпы туристов и каждый камень дышит историей, а некую среду обитания, где в трудах и повседневной суете перебиваются неустроенные, можно даже сказать — несчастные люди.

Именно эти люди и важны для писателя не меньше, чем лихо закрученная детективная интрига, что опять-таки вовсе не характерно для канонических произведений этого любимого читателями жанра. Авторы детективов редко углублялись в психологию своих персонажей.

Если в своем первом детективе Купе смертников Себастьен Жапризо, несмотря на нарушение многих правил, все же есть преступление — сыщики — преступник, то во втором романе Ловушка для Золушки писатель идет на рискованный эксперимент, соединяя в одном персонаже преступника, жертву и сыщика. Ничего подобного в истории детективного жанра не было. Жапризо создал своего рода невиданный и непревзойденный шедевр.

Героиня в результате травмы, полученной во время пожара, теряет память и на наших глазах ведет мучительные поиски себя. До определенного момента повествования трудно даже сказать, а было ли вообще преступление, поскольку неизвестно, кто остался в живых — преступница или жертва.

В традиционном детективе, как в сказке. Добро неминуемо должно взять верх над Злом. Жертва в подавляющем большинстве случаев симпатичнее преступника. Но Жапризо не обращает никакого внимания на это правило. Мишель — потенциальная богатая наследница и, соответственно, намеченная жертва — девица совершенно отвратительная. Она инфантильна, капризна, примитивна, взбалмошна и жестока. А в тайной ненависти к ней ее подруги Доменик — хотя сейчас писать об этом считается почти непристойным — отчетливо просматривается классовый момент. Девочки действительно росли и играли вместе в детстве, но Доменик — кухаркина дочь, и с тех ранних лет ее гложет вопрос, на который нет ответа, почему она, а не я?

Становясь наперсницей Ми, До завидует обеспеченности и праздности подруги, мечтает занять ее место и в принципе психологически готова к преступлению, на которое ее толкает Жанна. Все чувства и помыслы До видны Жанне как на ладони: ведь и Жанне самой пришлось много лет выступать в подобной же роли наперсницы, а можно сказать резче — приживалки, при богатой тетушке Мидоля. Заметим кстати, что и тетушка вовсе не являлась образцом добродетели и свой первоначальный капитал заработала совсем не по окончании института благородных девиц.

Ясно, что потенциальные жертва и преступница стоят друг друга. Они, как говорится, обе хуже. Ловом, никакого просвета нет. Подавляющее большинство персонажей романа — очевидные носители Зла. Сыщики, призванные нести в детективе Добро и Справедливость, практически остаются за кадром. Собственно, к истине стремится один нелепый Габриэль, не слишком удачливый возлюбленный Доменик, но его мотивы довольно туманны. Возможно, он ведет свое расследование не из-за чувств, которые он испытывал к Доменик, а по долгу службы — как страховой агент. Если девушка погибла в результате несчастного случая, то страховая компания, где служит Габриэль, должна выплатить родителям покойной крупную сумму. Установление факта убийства в корне меняет дело.

Но формальным признакам Ловушка для Золушки никак не укладывается в рамки жанра. Наряду с уже отмеченными нарушениями, отсутствует сюжетная динамика, всегда присущая данному жанру. Неспешно разворачивая действие, словно намеренно его тормозя, погружая читателя в далекое прошлое персонажей, Жапризо рискует и… выигрывает. Клиническая картина болезни, постепенное восстановление памяти интересны и сами по себе, и как неожиданная, парадоксальная форма расследования, установления истины.

Но, на мой взгляд, важнее другое.

Жапризо посягает не только на устоявшуюся форму, но и на самую суть жанра. Один американский критик как-то писал, что популярность детектива в немалой степени объясняется тем, что произведения этого жанра стремятся упорядочить наш Хаотичный мир, наделить его какими-нибудь прочными, незыблемыми ценностями. Наблюдение меткое. Но как раз этого критерия не выдерживает ни один антидетектив Жапризо. В них доминируют хаос, всеобщая путаница и смятение, отказ от большинства устоявшихся норм.

Я вовсе не обвиняю писателя в мизантропии. Просто для него мир зыбок, переливчат, в нем относительны не только нормы, но и сама человеческая личность. Недаром героиня Ловушки для Золушки так долго пытается понять, кто же она на самом деле. Думается, в подобном мироощущении писателя сказывается серьезное воздействие популярных в те годы взглядов философов и писателей-экзистенциалистов Камю, Сартра и Симоны де Бовуар. Вряд ли можно считать случайным, что Жапризо гордится тем, что де Бовуар в своих мемуарах пишет о нем.

Человека в мире, изображаемом Себастьеном Жапризо, на каждом шагу подстерегают опасности, причем есть опасности, так сказать, внешнего свойства, а есть таящиеся внутри самого человека. Их причудливое сочетание дает реальную угрозу для жизни Дани Лонго из романа Дама в автомобиле в очках и с ружьем. Книга эта начинается как традиционный классический роман дороги, когда герой отправляется в путешествие, сулящее ему множество встреч с незнакомыми ранее людьми. Но неутомимый Жапризо ревизует и эту классическую форму. По дороге Дани встречается с людьми, ей доселе неизвестными, но которые утверждают, что уже виделись, разговаривали и вообще имели с ней какие-то дела сегодня утром. Она-то понимает сама, что этого быть не могло. Не сразу, но ей приходит в голову, что с ней происходит нечто странное. Потом в багажнике появляется (неизвестно откуда!) труп незнакомого ей мужчины и ружье…

Человека в мире, изображаемом Себастьеном Жапризо, на каждом шагу подстерегают опасности, причем есть опасности, так сказать, внешнего свойства, а есть таящиеся внутри самого человека. Их причудливое сочетание дает реальную угрозу для жизни Дани Лонго из романа Дама в автомобиле в очках и с ружьем. Книга эта начинается как традиционный классический роман дороги, когда герой отправляется в путешествие, сулящее ему множество встреч с незнакомыми ранее людьми. Но неутомимый Жапризо ревизует и эту классическую форму. По дороге Дани встречается с людьми, ей доселе неизвестными, но которые утверждают, что уже виделись, разговаривали и вообще имели с ней какие-то дела сегодня утром. Она-то понимает сама, что этого быть не могло. Не сразу, но ей приходит в голову, что с ней происходит нечто странное. Потом в багажнике появляется (неизвестно откуда!) труп незнакомого ей мужчины и ружье…

Помимо своей воли Дани оказывается в роли потенциальной преступницы: чужая машина, труп в багажнике и ко всему прочему ружье, но на самом деле она, конечно же, жертва какой-то непонятной ей интриги, и она просто вынуждена обстоятельствами стать сама себе сыщиком.

Особое значение для понимания мировоззрения писателя играет образ покойной Матушки, начальницы католического пансиона, где в юности воспитывалась героиня. Она постоянно мысленно беседует с Матушкой, обращается к ней за советами. Естественно, Матушка, пребывая на земле, руководствовалась известными библейскими заповедями — не убий, не укради так далее. И советы Дани она дает соответствующие. А шалунишка Дани выслушивает их и поступает по-своему.

В чем тут дело? Образ, подобный образу Матушки, в детективе неуместен, но Жапризо он необходим, ибо писатель пишет картину того мира, где традиционные христианские ценности, если не отрицаются прямо, то во всяком случае почти не принимаются во внимание. Ортодоксальный христианин, возможно, решит, что Дани страдает в наказание за грехи свои, но боюсь, что подобная интерпретация будет столь же далека от замысла автора, как и предпринятая американской исследовательницей С. Фельман попытка свести все творчество Жапризо к воплощению эдипова комплекса.

Думаю, просто писатель видит несуразности и парадоксы жизни, многообразные ее опасности для отдельного человека и пишет о них, быть может, чтобы предостеречь всех нас…

Нельзя не обратить внимание и на то, что он практически избегает изображать сцены насилия. Но вот в сценариях — появляются драки и перестрелки — они кинематографичны, поскольку зрелищны.

В обоих сценариях ощутимо воздействие школы американского так называемого крутого детектива, в котором персонажи предпочитают для начала треснуть незнакомца как следует по башке, а потом уже разбираться, чего тот от них хочет. Но основоположники крутого детектива Чандлер и Хэммет вряд ли с одобрением отнеслись бы к тому благодушию и симпатии, с которыми Жапризо взирает на своих героев-преступников.

В повести Прощай, друг и Пропп, и Барран, если воспользоваться выражением Гертруды Стайн, назвавшей Хемингуэя и его ровесников потерянным поколением, — типичные представители потерянного поколения войны Франции в Алжире. У них своеобразное понятие о чести и дружбе, но общепринятые нормы морали для них не существуют. Жапризо в очередной раз выворачивает наизнанку традиционную схему детектива: вскрывая хитроумный сейф, Барран и Пропп не преступники, а жертвы, которым грозит длительный тюремный срок за преступление, которого они не совершали. Но, как в финале сообщает нам автор, следующий сейф оказался полон и дело выгорело. Иными словами, недавние жертвы легко превратились в преступников. Хотя ребята они как будто и неплохие. Барран, к примеру, вызывается помочь незнакомой девушке…

Но можно ли утверждать, что писатель выступает своего рода адвокатом преступности? Такой вывод был бы откровенной натяжкой. Суть в том, что преступник для Жапризо вовсе не какой-то законченный отпетый злодей, творящий свои черные дела ради некоего извращенного наслаждения. Преступник в его произведениях — самый обычный человек, которого перипетии жизненных обстоятельств подтолкнули к противоправному деянию. Этот человек в изображении Жапризо не плох и не хорош. Он или она — люди запутавшиеся и частные. Писатель искренне жалеет их. Именно потому так печальны все его книги…

Многие произведения Себастьена Жапризо увенчаны престижными премиями. Приз Единодушия в 1966 году получил его первый роман Неудачно начавшие. Ловушка для Золушки награждена Гран-при детектива. Дама в автомобиле в очках и с ружьем заслужила во Франции Приз Почета, а в Великобритании — премию Лучший криминальный роман.

Во Франции существует любопытная традиция премий, которые присуждают кафе и рестораны, посещаемые творческой интеллигенцией. Так, была учреждена премия популярнейшего кафе Клозери де Лила, где завсегдатаями были Верлен, Аполлинер, Андре Бретон, Поль Валери, Хемингуэй. В знаменитом русском ресторане Доминик присуждали премию за лучшую театральную постановку года.

Вот бы наши современные рестораторы и владельцы ночных клубов брали пример со своих французских коллег и поддерживали таким способом талантливых, но бедных артистов и литераторов!

В прославленном давними культурными традициями квартале Сен-Жермен, где располагались книжные и антикварные лавки, на площади Сен-Жермен-де-Пре, напротив знаменитой церкви, находились сразу три так называемых больших кафе Липп, Кафе де Флор и Де Де Маго. Их традиционно посещала политическая и творческая элита Франции. Захаживал туда и покойный президент Франции Миттеран. В Де Де Маго, то есть Два Маго, собирались Сартр, Симона де Бовуар, писатель и джазовый трубач Борис Виан, поэт Жак Превер. Пела знаменитая Жюльет Греко. Премией этого кафе Два Маго был награжден роман Жапризо Убийственное лето.

Разве все эти весомые награды не опровергают мою мысль о том, что Жапризо писал антидетективы?

Думаю, нет. Поскольку, вводя этот термин, я вовсе не желал поставить под сомнение художественную значимость созданного писателем. Просто мне нужно было подчеркнуть, что Жапризо и идейно, и формально отказался от традиционных законов жанра. Можно даже сказать, бросил им вызов. И победил.

Я уверен, что знаток творчества Агаты Кристи или Сименона сам без особого труда сможет выстроить добротную детективную интригу… прямым доказательством тому служит огромное количество детективов, издаваемых ныне в России.

A попробуйте сочинить вторую Ловушку для Золушки или Даму в автомобиле!

Судя по всему, Жапризо не хотел быть одним из многих, пусть и достаточно популярных сочинителей детективных историй. Его безусловный талант и богатая фантазия подарили нам две удивительные книги, которые, никак не вписываясь в каноны жанра, будут служить ярчайшим примером того, как продуктивно может быть отрицание общепризнанного…

Для профессионального писателя, особенно автора детективов, который обычно выдает два-три романа в год, Жапризо за полвека литературной карьеры не написал и дюжины книг.

Зато он, как и положено настоящему писателю, писал лишь том, что его серьезно волновало, — о сложных превратностях судеб обычных людей, об их радостях и печалях.

Только о печалях получалось почему-то намного чаще.

Г. Анджапаридзе

Избранная библиография

  • Неудачно начавшие (Les Mal-Partis, 1950)
  • Купе смертников (Compartiment tueurs, 1962)
  • Ловушка для Золушки (Piège pour Cendrillion, 1962)
  • Дама в автомобиле в очках и с ружьем (La Dame dans Tauto avec des lunettes et un fusil, 1966)
  • Прощай, друг (Adieu, l’ami, 1968)
  • Бег зайца через поля (La Course du lièvre à travers, 1972)
  • Убийственное лето (L’Été meurtier les champs, 1978)
  • Любимец женщин (La Pssion des femmes, 1986)
  • Долгая воскресная помолвка (Un long Dimanche de fiançailles, 1991)
  • Пришедший с дождя (Le passenger de le pluie, 1999)
Оцените статью
Добавить комментарий

  1. Елена

    отличный комментарий все теперь понятно спасибо а я то все мучилась почему мне так нравится жапризо

    Ответить