Скромный виноторговец Тони Бич из романа Дика Фрэнсиса Торговец забвением (Proof, 1984) приезжает со своим товаром на вечеринку к скаковому тренеру и случайно становится свидетелей трагедии, что вынуждает его включиться в расследование целого комплекса уголовных дел, связанных с подделкой спиртных напитков. Оригинальное название романа Proof — можно также перевести как проба, проверка, — имеет отношение, как выясняется, к маркировке градусов на вино-водочных бутылках.
Анализируя романы Дика Фрэнсиса, видишь, что автор сознательно помещает героя в профессионально ограниченный мир. Виноторговец Тони Бич, также как банкир Тим Экатерин (Банкир) и фотограф Филип Нор (Отражение), или бесчисленные жокеи других романов Фрэнсиса, внутренне, душевно связаны со своими профессиями. Они воспринимают мир своих жизненных занятий едва ли не эстетически и принимают сердцем все исконные правила своего ремесла, которые становятся для них нравственной опорой в борьбе со злодеяниями.
Обнаруживается любопытная закономерность: и герой, и его антипод в романах Фрэнсиса удивительным образом представляют собой функции окружающей среды. Инициатива в плане сюжета принадлежит преступнику, который описан как воплощение низости, скопившейся едва ли не во всех общественных группах английского общества. Вызов принимают герои, поставленные автором в центр традиционного мира. Отметим при этом, что почти всегда герой Фрэнсиса выходит на арену действия в угнетенном, обиженном состоянии которое могло бы оправдать его агрессивную позицию. Филип Hop в Отражении вырос без семьи и не надеется выбиться в люди; Тим Экатерин в Банкире лишен подобающего ему места в банковской системе из-за отца, пропившего все состояние семьи; Тони Бич никак не может пережить трагическую смерть жены при родах.
Из этого положения злодеи Фрэнсиса обязательно выбирают дорогу преступлений, а герои — стезю добродетели. Но проявиться, осуществиться добродетель может лишь в ответ на инициативу зла.
Мотивированное переживаниями детства состояние обиды и угнетенности дается у Фрэнсиса, как правило, в обрывочных воспоминаниях героя, в описании его одинокого и скудного жилища, унылого пейзажа вокруг центральной персонажа. Драматические события детства в этих романах заставляют вспомнить, как ни странно, о Диккенсе, на которого Фрэнсис, вероятно, ориентировался, сознательно или бессознательно. Во всяком случае, та связь между героем и средой, которая выделяет Фрэнсиса в ряду его коллег, почти наверняка выдает его зависимость от диккенсовской традиции в английской литературе.
Отличие Фрэнсиса (не по уровню, естественно, а по устремленности) от великого предшественника заключается в том, что нынешний писатель придает осо6oe значение теме мужества. В самом деле, мужество – это единственное оружие героя в его битве с преступником, не считая, конечно, здравого смысла. Герои Фрэнсиса принимают вызов зла, совершенно не заботясь о поддержке со стороны. В этом стоическом мужестве его жокеев нет ничего исключительного: готовность сломать шею на глазах у равнодушных зрителей считается неотъемлемой чертой их ремесла. Но в позднейших романах Фрэнсис постарался разглядеть поглубже такой мужественный стоицизм. Об этом говорит хотя бы концовка романа.
Всю жизнь Тони Бич завидовал покойному отцу — бесстрашному офицеру и лихому наезднику, но сам не мог преодолеть страха и выйти на скачки — даже в качестве любителя. И вот, когда он одолел уже немало преступников, Бич находит старые бумаги отца, где среди записок военных лет встречает такие слова: Скоро начнется бой. Главное не показать солдатам как я боюсь. Но, господи, как я боюсь! Почему я лишен мужества моего отца? И, размышляя над откровенностью записки. Тони Бич понимает, что его отец обрел мужество в одной из битв. На этом Фрэнсис ставит точку, оставив читателю заключить, что иного способа обрести мужество просто нет.
Л. Чудова