Биография английского писателя Лена Дейтона, известного как автора популярных шпионских романов.
Лен Дейтон. Биография
Леонард Сирил Дейтон (Leonard Cyril Deighton) родился 18 февраля 1929 года в Лондоне. Родители оставили сыну смешанную англо-ирландскую кровь. Его мать работала на кухне у Кэмпбелла Доджсона, хранителя гравюр и рисунков Британского музея, поэтому когда юноша был свободен от уроков в гимназии, он с большим удовольствием посещал музей.
Его отец работал шофером, поэтому во время Второй мировой войны он бросил школу и помогал доставлять лекарства. В семнадцать лет был призван в Королевские ВВС, где два года служил фотографом. Служба проходила в Специальном разведывательном управлении, где он стал экспертом в области оружия, опытным пловцом и пилотом.
После демобилизации Дейтон получил грант, как ветеран войны, для обучения в школе искусств Св. Мартина в Лондоне, а затем продолжил обучение в Королевском колледже искусств. В 1953 году он окончил колледж со специальностью коммерческий художник, и какое-то время работал иллюстратором в ряде рекламных агентств Лондона и Нью-Йорка.
Дейтон всегда отличался любопытством и стремлением познакомиться с новыми городами и профессиями. За свою жизнь он сменил множество самых разных мест работы. Работал помощником кондитера, менеджером по продаже одежды, обходчиком на железной дороге, учителем и совладельцем глянцевого журнала, работал также редактором раздела путешествий в Плейбое, фотокорреспондентом, обозревателем кулинарного раздела, сценаристом и продюсером на киностудии.
В 1960 году женился на Ширли Томпсон (Shirley Thompson). Большую часть своей жизни он провел в Лондоне, но каждый год он уезжает на свою ферму к северу от Лос-Анджелеса.
Дейтон провел бурную жизнь полную приключений и самых неожиданных поворотов. Он много путешествовал, а когда работал стюардом на рейсах Британских авиакомпаний, постоянно использовал свободное время для путешествий, а любые задержки рейсов для чтения. Его хорошее знание стран бывшего коммунистического блока и царившей там бюрократической волокиты основано на личном опыте. Дейтон рассказывал в интервью, что его загребли в полицейский участок в Чехословакии, когда обнаружилось, что он забыл продлить визу. В Риге он долго пытался купить карту города, но после долгих и безуспешных попыток пустился в путешествие на свой страх и риск, ожидая каждую минуту ареста или обыска.
Дейтон побывал в таких городах как Гавана, Токио, Берлин, Анкоридж. В Бангкоке он встречался и ходил по маршруту с контрабандистами, переносившими золото. Ему довелось присутствовать при становлении Фиделя Кастро на Кубе и сопровождать копов Лос-Анджелеса в момент ареста наркодилера. Он пережил ураган в Нью-Йорке и Тайфун в Токио, был на борту горящего авиалайнера и по его уверениям охотился на аллигаторов в канализации Нью-Йорка.
Богатый жизненный опыт нашел отражение в романах Дейтона. В своих произведениях он сумел создать стиль сродни кинематографическому, который легко узнаваем.
Лен Дейтон — один из самых известных в мире авторов шпионских триллеров. Критики отмечают, что его произведения вносят много новшеств в популярный жанр, но всегда отличаются своей реалистичностью. Его романы обычно очень хорошо разработаны и одновременно увлекательны. Рецензенты прозвали его Флобером современного триллера, поскольку тщательно выписанный и сложный фон произведений, интригующие отступления и многоуровневая проза напоминают работы французского писателя.
Романы Дейтона мало похожи на привычные шпионские триллеры Флеминга или Бакена, среди его возможных предшественников называют Грэма Грина, Сомерсета Моэма и Дэшила Хэммета. Критические отзывы о его книгах очень разнородны, от восхваления до глубокого презрения. Подобная неоднозначность в оценках вызвана, в первую очередь, нежеланием писателя следовать стандартным приемам и использовать шаблоны и стереотипы жанра.
Книги Лена Дейтона отличаются кропотливым описанием деталей как технических, так и в описании людей, пейзажей и других моментов. Дейтон презрительно описывает снобов из высшего общества, будь то выпускники Оксфордского и Кембриджского университетов или люди облеченные властью. Он внимательно и критично исследует этику и мораль в темном мире шпионажа. Его книги часто описывают двойное, и даже тройное предательство, агентов, которые уже и сами не понимают на кого они работают. Но писатель всегда четко понимает мотивы и причины подобных поступков. Самые сложные этические вопросы он описывает с юмором и сочувствием.
Мир, созданный в романах Лена Дейтона очень схож с реальностью, но писатель всегда обостренно описывает ситуации, в которые приходится попадать людям, выбравшим непростую профессию.
Ошибки Лена Дейтона
Лен Дейтон обычно отзывался о своем творчестве очень иронично. Так в своем интервью он однажды сказал, что большую часть своего первого романа (Досье Ипкресс — The IPCRESS File, 1962; на русском языке издан под названием Секретное досье в 2013) написал во время отдыха с женой во Франции и вообще начинал писать ради смеха (for a giggle), а возможность опубликовать рукопись книги получил из-за личного знакомства с литературным агентом. В другом интервью Лен Дейтон признается, что выбрал жанр шпионского романа, поскольку недостаточно хорошо знал принципы работы полицейского расследования и основы написания беллетристики. В этом же интервью Дейтон говорит, что писал свои книги, как обычно пишут научную фантастику, что давало ему простор для воображения и изобретения ситуаций. Но подобные рассказы писателя были лишь частью камуфляжа скрывавшего титанический объем работы, который писатель проделывал во время сочинения очередного романа.
Рецензенты отмечали, что Дейтон двигается в своих книгах методом проб и ошибок, поскольку эксперименты в области композиции романов выдают в нем человека без формального образования. Вместе с тем, писатель отличался особой дотошностью в работе, а друзья рассказывали, что пишет Дейтон мучительно и трудно перелопачивая тысячи слов прежде чем найдет тот самый соответствующий его жестким критериям вариант. Его книги с завидной периодичностью становились бестселлерами, хотя автор утверждал, что предпочтет тесное взаимопонимание с небольшим числом читателей, чем широкую известность.
Большинство сюжетов Лена Дейтона опираются на личный опыт писателя, дополненный длительными и кропотливыми исследованиями. Для своих исторических романов касающихся Второй мировой войны, он обязательно посещал все места, которые описывал в своих романах. Для написания романа Лошадь под водой практиковался в дайвинге, а во время написания Мозг стоимостью в миллиард долларов изучал основы пилотирования вертолета и даже летал на самолетах ВВС США, когда они отрабатывали сбрасывание атомной бомбы.
Дейтон всегда стремился обеспечить в своих романах максимальную историческую точность, а потому регулярно искал очевидцев и свидетелей, которые передали бы ему подробную информацию о произошедшем. Писатель неизменно был с записной книжкой, в которую заносил записи бесед, рисовал пейзажи местности, карты. Его ключевым принципом в работе, было — работа семь дней в неделю, даже в Рождество. Каждый роман переживал от шести до восьми редакций, а написание книги обычно продолжалась на протяжении пяти лет.
Важным событием в творческой биографии писателя стал роман Объявления войны (Declarations of War, 1971, в США он вышел под названием Одиннадцать объявлений войны — Eleven Declarations of War, 1975), работа над которым заняла больше девяти лет. А для работы над хорошо известным в России романом Бомбардировщик, Дейтон собирал карты, графики движения войск, документальные фильмы с интервью у очевидцев. Его записи в черновом варианте составляли порядка полмиллиона слов. Дейтон пытался создать героев максимально похожих на реальных участников событий, не только героев, лексика, описания, мельчайшие детали из 1943 года. Одним словом образ бесшабашного писателя, с легкостью выстукивающего свои шпионские романчики на машинке, рассыпается, едва только мы начинаем ближе знакомиться с фактами из биографии Лена Дейтона.
Кулинария от Дейтона
В романах Лена Дейтона кулинарная тематика является типичным примером использования богатого опыта автора и невероятных по охвату познаний, которые писатель умело использует в своем творчестве. Дейтон является не только автором книг по кулинарии1, но регулярно и увлеченно обсуждает кулинарные темы в своих шпионских романах. Пристрастие к готовке, вероятно, досталось ему от матери, которая была экспертом и знатоком французской кухни. Она передала сыну не только секреты приготовления блюд, но и способность получать эстетическое наслаждение от готовки и употребления пищи.
Свои кулинарные таланты он передал своим героям. Например, герой романа Ипкресс файлы2 гордится тем, что является знатоком изысканной кухни, он обсуждает достоинства свежих грибов перед консервированными, а в готовке тщательно подбирает масло, чесночную колбасу, свежего лосося и свежие сливки с ароматом лука-порея. Одна из ключевых тем в знаменитой трилогии Берлинский гейм, Мексиканский сет и Лондонский матч — еда определяет характер человека и культуру нации, показывает предрассудки, ценности и темперамент.
Автор постоянно сравнивает блюда английской кухни с французскими, немецкими и русскими. Так в романе Мексиканский сет, Дейтон показывает разницу между Бернардом Самсоном, циничным шпионом профессионалом и его непосредственным начальником Дикки Круером, дилетантом-любителем, который поверхностно увлекается многим, но никогда не погружается в увлечение с головой. Разница между Бернардом и Дикки подытожена посредством отношения героев к мексиканской кухне. Самсон хорошо осведомлен и прекрасно информирован о культуре и основных принципах приготовления и составах мексиканских блюд, он четко осознает, что ему нравится и крайне осторожен в выборе незнакомых сочетаний. Круер, напротив, гордится практическим знакомством с широким ассортиментом различных блюд. Он пытается испробовать все без исключения экзотические соусы, маринады кактуса и все виды лепешек, фактически проводит эксперименты над собственным желудком. Самсон лишь молча наблюдает за очередной неудачей Круера. Дейтон показывает, Самсон способен влиться и раствориться в другой культуре, потеряться в толпе и благодаря своей осторожности и чувствительности выжить в чужеродном пространстве. Круер всегда будет невольно выделяться в другой культуре, он готов с головой броситься в омут и никогда не просчитывает заранее варианты, не учитывает тонкости, окружающие его.
Глава из книги «Шпионаж и кулинария Лена Дейтона»
Из статей
Дейтон Лен (Леонард Сирил) (Deighton Len (Leonard Cyril)), родился 18 февраля 1929, в Лондоне, историк, автор шпионских романов. Родился в бедной семье (отец был шофером, мать — кухаркой). Проходил службу в ВВС Великобритании в качестве фотографа специального разведывательного отдела. После демобилизации в 1949 учился в художественной школе, затем, получив стипендию, — в Королевском колледже искусств. Прежде чем обратиться к писательству, испробовал разные профессии (в том числе официанта, позже написал две книги по кулинарии).
Вторая мировая война оставила в творчестве Дейтона глубокий след (хотя ее участником он не мог быть по возрасту). Он изучал военную тактику и стратегию, собирал материалы о важнейших операциях британских войск. Особое значение Дейтон придавал первому периоду войны, трагическому и героическому для Великобритании. Тогда страна извлекла шок из поражения под Дюнкерком, грозившего национальной катастрофой, а летчики, не только профессионалы, но и любители-спортсмены, несмотря на устаревшую технику, помешали немцам добиться превосходства в воздухе; это, как считал Дейтон, предотвратило оккупацию острова. На основе изученных материалов Дейтон написал документально-исторические произведения: Истребитель: Истинная история Битвы за Британию (Fighter: The True Story of the Battle the Britain, 1977) и Блицкриг: От взлета Гитлера до падения Дюнкерка (Blitzkrieg: From the Rise of Hitler to the Fall of Dunkirk, 1979). В романах о войне Лен Дейтон переводил историю в сослагательное наклонение, создавая картину ее возможного трагического исхода (Бомбардировщик — Bomber, 1970; русский перевод в 1979; СС-ВБ: Оккупированная нацистами Британия, 1941 — SS-GB: Nazi-Ocupated Britain, 1941, 1978).
Наибольший успех имели шпионские романы Лена Дейтона. Публикация его первого романа Дело «Ипкресс» (The Ipcress File, 1962; экранизирован в 1965) совпала с выходом на экраны первого фильма о Джеймсе Бонде по роману Йена Флеминга Доктор Но. Бросался в глаза разительный контраст героя Дейтона, рядового секретного агента, который несет трудную службу на полях холодной войны, в сравнении с суперменом Флеминга. В романах Дейтона действуют двойные, тройные и даже четверные агенты, о которых никто, нередко и они сами, не может с уверенностью сказать, на чьей стороне они на самом деле. В Берлинских похоронах (Funeral in Berlin, 1964; русский перевод в 1994) возникает абсурдная ситуация, заставляющая вспомнить Франца Кафку или Ярослава Гашека с его бравым солдатом Швейком; абсурдность сюжета оттеняется эпиграфами из правил шахматной игры.
В романах Лена Дейтона 60-70-х годов под разными именами выступает тот же герой. Он не хочет быть пешкой в политической игре, но именно такая роль ему уготована. Окруженный людьми, среди которых трудно отличить друга от врага, он уязвим и беззащитен. Он знает карьерные интересы своих начальников, политические цели противоборствующих сил Запада и Востока и все же оказывается обманутым в их хитроумной игре. В Рассказе о шпионе (Spy Story, 1975; русский перевод в 1993) борьба ведется вокруг воссоединения Германии, что, как выясняется по сюжету, не устраивало ни западные, ни восточные службы, поэтому предотвращение нежелательного развития событий стоило пазы секретных агентов. Центральный персонаж Вчерашнего шпиона (Yesterday’s Spy, 1976; русский перевод в 1993) чувствует себя жертвой закона Паркинсона о мерах безопасности, объектом непонятной ему психической атаки (ситуация напоминает Ведомство страха Грэма Грина). Отдельные штрихи сюжета указывают на место протагониста в литературной традиции. Он осознает свою противоположность героям детективов. В его кругу не в чести книги Агаты Кристи: они идут на растопку печки. Зато в трудную минуту ему помогают советы персонажей Льюиса Кэрролла: Начни сначала. (…) Дойди до конца. Потом остановись.
В 80-90-е годы Лен Дейтон стремится к созданию эпических произведений. В романе Винтер: Берлинская семья 1899-1945 (Winter: А Berlin Family 1899-1945, 1993) он вслед за Томасом Манном (Будденброки) задался целью воссоздать на примере одной семьи полувековую историю Германии: зарождение, подъем и падение фашизма. Свои шпионские романы, теперь уже со сквозным героем, он объединяет в три трилогии. Название первой трилогии Гейм, сет и матч (Game, Set and Match, 1989) становится сюжетной метафорой: шпионы враждебных разведок в Берлине, Мексике и Лондоне с переменным успехом ведут игру, подобную игре в теннис. Во второй трилогии Крючок, леса и грузило (Hook, Line and Sinker, 1990) развернута другая метафора – рыбной ловли: здесь рассказывается о том, как обманывают и ловят шпиона. Третья трилогия состоит из романов Вера (Faith, 1994), Надежда (Hope, 1995) и Милосердие (Charity, 1996). Метафорические заглавия дают представление и об истории главного героя Бернарда Сэмпсона, агента Интеллидженс Сервис: он участвовал в игре, обменивался ударами, но не выиграл ни гейма, ни сета, получил лишь раны и шрамы; его поймали на удочку; он перестал верить своим начальникам, но все еще не терял надежду и способности к милосердию. Романы Лена Дейтона отличаются изобретательным, порой запутанным сюжетом; в заключительной части трилогий писатель был вынужден помочь читателю необходимыми пояснениями. Основу сюжета трилогий составляет история предательства жены Бернарда Сэмпсона, но лишь спустя годы он узнает, что вся операция по ее внедрению в КГБ была разработана высшими чинами британских спецслужб, ради чего не жаль было разрушить семейную жизнь Сэмпсонов.
Изображая секретные службы, Дейтон дает срез характерной для Великобритании классовой структуры общества, разделенного не по имущественному, а по образовательному цензу на выходцев из Итона и Оксбриджа, с одной стороны, и тех, кто учился в общедоступных учреждениях, — с другой. В его романах эта структура четко проявляется в разделении на полевых, действующих, агентов и столоначальников (deskmen).
Действие произведений Лена Дейтона развивается преимущественно в Берлине – по обе стороны Стены. Она прочертила новую линию фронта, разделившую мир на две зеркальные политические системы. Протагонист Дейтона ощущает близость к своему восточному противнику: мы люди одной профессии и понимаем друг друга с полуслова. У них сходные внутренние враги: в трилогиях это партийные сволочи у майора КГБ Эрика Стиннеса и партия Оксбриджа у Бернарда Сэмсона. Герой Дейтона, как в ранних, так и в поздних его романах, — это самоотверженный и бескорыстный мастер своего дела. Свойственное ему чувство долга сродни тому, что испытывают герои Редьярда Киплинга. Наряду с Джоном Ле Карре Дейтон изменил характер шпионского романа, противопоставив его приключенческой традиции.
Лит.: Кочеткова И. Лен Дейтон и его шпионы // Диапазон. 1992. №1; Savorberg L.O. Secret Agents in Fiction: Ian Fleming, John le Carre and Len Deighton. L., 1984.
А. Саруханян
Этот шпион вовсе и не я
Этот роман был моей первой попыткой написать книгу. Я работал художником по рекламе, или иллюстратором, как нас теперь называют. Ни журналистикой, ни репортерской работой я никогда не занимался, поэтому не представлял, сколько времени может занять написание книги. Осознание масштаба задачи сдерживает многих профессиональных литераторов, поэтому нередко они не спешат воплотить замысел, пока не станет слишком поздно. Незнание того, что ждет впереди, порой оказывается преимуществом. Оно дает зеленый свет всему — от вступления в Иностранный легион до женитьбы.
Поэтому я взялся писать эту книгу с радостным оптимизмом, проистекающим из невежества. Себя ли я описал? Ну а кем еще я располагал? Отдав два с половиной года военной службе, я три года проучился в Художественной школе святого Мартина на Чаринг-Кросс-роуд. Я лондонец, вырос в районе Мэрилебон и с началом занятий снял крохотную грязную комнатенку по соседству с художественной школой. Это сократило мое время в пути до пяти минут. Я очень хорошо изучил Сохо. Знал его дневным и ночным. Я здоровался и справлялся, как идут дела, у девочек, владельцев ресторанов, бандитов и продажных полицейских. В этой книге, написанной мной после нескольких лет работы иллюстратором, большая часть зарисовок Сохо взята из наблюдений жившего там студента художественной школы.
Отучившись три года в аспирантуре Королевского художественного колледжа, я отпраздновал это спонтанным поступлением в Бритиш оверсиз эруэйз. Я стал бортпроводником. В те дни это означало трех-четырехдневную остановку после каждого перелета. Проведя довольно много времени в Гонконге, Каире, Найроби, Бейруте и Токио, я завязал там хорошие и длительные дружеские отношения. Когда я стал писателем. Эти контакты на местах с другими людьми и странами очень мне пригодились.
Не знаю, почему или как я пришел к писательству. Я всегда был преданным читателем; возможно, лучше подходит слово одержимым. В школе, выяснив, что я полный ноль в любом виде спорта — и во многом другом тоже, — я читал все книги, попадавшиеся мне на глаза. В моем чтении не было ни системы, ни даже намека на избирательность. Помню, что платоновскую Республику я читал с тем же увлечением и кажущимся пониманием, что и Глубокий сон Чандлера, и Очерки истории цивилизации Г. Дж. Уэллса, и оба тома Писем Гертруды Белл. Встречая идеи и мнения, новые для меня, я заполнял ими тетради и живо помню, в какое пришел возбуждение, обнаружив, что Универсальный Оксфордский словарь включает тысячи цитат из произведений самых великих авторов.
Поэтому я не слишком серьезно отнесся к тому, что начал писать эту историю. Ведь я взял школьную тетрадь и авторучку, лишь побуждаемый желанием отвлечься на отдыхе. Не зная иного стиля, я делал это в форме письма к старому, близкому и доверенному другу. Писал я от первого лица, не подозревая о том, что существуют иные возможности.
Моя память никогда не отличалась надежностью, как всегда говорит моя жена Изабел, но убежден: эта первая книга обязана своим появлением моим впечатлениям от работы арт-директором в ультраинтеллектуальном рекламном агентстве в Лондоне. Я проводил дни в окружении высокообразованных, остроумных молодых людей, учившихся в Итоне. Расслабляясь в кожаных креслах привилегированных клубов Пэлл-Мэлла, мы обменивались язвительными замечаниями и шутливыми оскорблениями. Они были добры ко мне и великодушны, и я получал от этого огромное наслаждение. Позже, создавая УООК(П), описанную здесь разведывательную службу, я перенес светский дух того глянцевого и блестящего агентства в обшарпанные кабинеты вроде той комнатенки, которую снимал когда-то на Шарлотт-стрит.
Рассказ от первого лица позволил мне излагать историю с теми искажениями, которыми грешит субъективная память. Герой не говорит подлинной правды; никто из героев не говорит подлинной правды. Нет, в отличие от политиков они не прибегают к явной своекорыстной лжи, но их память искажает истину, ибо эти люди, оправдывая себя, хотят заслужить уважение. Происходящее в романе (и во всех других моих историях, написанных от первого лица) примиряется с неизбежностью противоречий. В навигации треугольник, в котором не удается перехватить три линии начала отсчета, называется треуголкой. Мои истории предполагают не больше точности. Я хочу, чтобы мои книги вызывали разную реакцию у разных читателей (какую в известной мере должна вызывать даже история).
Публикация этого романа совпала с выходом первых фильмов о Джеймсе Бонде. Моя книга получила очень благожелательные отклики, и многие мои друзья сообщили по секрету, что критики использовали меня в качестве молотка, чтобы дать Яну Флемингу по голове. Еще до выхода книги Годфри Смит (ведущий сотрудник газеты Дейли экспресс) пригласил меня на ленч в Савой грилл. Мы обсуждали права на издание серии. На следующий день я поехал на своем помятом фольксвагене-жуке на студию Пайнвуд филм и пообедал с незабываемым и во всех отношениях поразительным Гарри Зальцманом, сопродюсером Доктора Но, популярность которого увеличивалась. Он решил, что этот роман и его безымянный герой могут стать противовесом бондиане. По дороге в Пайнвуд мне позвонили на телефон в машине и попросили дать интервью для Ньюсуик, подобные просьбы поступили от изданий в Париже и Нью-Йорке, трудно было поверить, что все это происходит на самом деле; с иллюстраторами никогда так не обращаются. Никогда! Я нервничал, все это казалось мне безумным сном, и я был готов к пробуждению. Между встречами и интервью я продолжал работать внештатным иллюстратором. Друзья деликатно не обращали внимания на то, что я веду жизнь Джекилла и Хайда, как и клиенты, которым я привозил свои рисунки. Я не ощущал себя писателем, казался себе самозванцем. У меня не было больших литературных амбиций, которые полагается иметь писателям, пока они чахнут на затянутом паутиной чердаке.
Выход книги доказал, что ее успех удивил не одного меня. Несмотря на сериализацию и шумиху, Ходдер и Стаутон решительно ограничили свой заказ в типографию 4000 экземпляров. Они разошлись за несколько дней. Допечатка заняла не одну неделю, и смысл паблисити и сериализации был во многом потерян.
Один вопрос остался без ответа. Почему я сказал. Что герой был северянином из Бернли? Право, не знаю. Я видел пункт назначения Бернли на посылках, когда подрабатывал на каникулах в отделе сортировки Кинг-Кросса. Полагаю, эта выдумка обозначила смутное нежелание описать себя в точности таким, какой я есть.
Возможно, в итоге этот шпион вовсе и не я.
Лен Дейтон, 2009
