Василий Перелетов, сыщик-поэт — главный герой детективного романа популярного русского писателя Николая Гейнце «Под гипнозом». Несколько цитат об этом ярком персонаже.
Василий Артемьевич Перелетов, сыщик, принявший деятельное участие в розыске убийц инженера Лаурецкого, был совершенной противоположностью своих товарищей по профессии.
Он не был, как большинство их, рабом месячного жалованья, не гонялся за делами, за которые частные лица сулили вознаграждения, а искренно любил свое дело, которым, если можно так выразиться, по призванию занимался уже третий десяток лет.
У него была жена и двое уже взрослых детей, но семья не обременяла его, так как каждый из ее членов работал и зарабатывал достаточно на свои личные нужды.
Перелетов был большой фантазер, любил, как говорили про него, из мухи сделать слона, но все-таки он был агент очень дельный и его ценили как в сыскном отделении, так и следственные власти.
Недостатком его было то, что он всегда старался в каждом даже незначительном деле отыскать какую-нибудь таинственную драму, фантазировал без конца и очень сердился, когда его предположения не оправдывались, и дело кончалось пустяками, не дававшими пищи для сенсационного процесса.
Слушать то дело в суде, которое он распутал, было для него высшим наслаждением.
Если процесс длился две недели, и у него было свободное время, он ни на одну минуту не покидал зала заседания, смакуя подробности, которые сам же собрал и представил правосудию.
Близко знавшие его люди прозвали его «сыщик-поэт», и эта кличка твердо укоренилась за ним.
Он был действительно поэтом в своем ремесле.
По поводу найденной на месте преступления пуговицы, он строил тысячу предположений одно фантастичнее другого, и часто одна из его сказочных фантазий приводила к неожиданному розыску, казалось бы, бесследно скрывшегося преступника.
Это знали все судебные власти и приглашали его только на такие дела, которые давали обильную пищу его воображению, и где не было надежды быстро и скоро поймать преступника.
***
В добрый час!.. — сказал следователь. — А то мне эта гадалка немало испортила крови за эти два дня… целый десяток агентов находится в ее поисках и ни малейшего результата… И она и негр и второй сообщник, как в воду провалились…
— И не ищите пока… — уверенно произнес Перелетов. — Все равно бесполезно… Недели через три, четыре, они будут в наших руках, но не раньше…
— Черт возьми, вы так уверенно говорите, значит знаете где они?!..
— Нет, этого не знаю, но знаю, где они будут через назначенный мной срок…
— Тайна? Откройте ее мне…
— С удовольствием, но с глазу на глаз…
— Вы не доверяете даже вашей жене?..
— До моих служебных дел жене нет дела…
Перелетова, стоявшая тут же, с упреком посмотрела на мужа, но немедленно вышла из комнаты.
Письмоводитель по знаку следователя последовал за ней.
Более часа длилась беседа следователя с сыщиком.
Когда последний кончил, представитель правосудия с жаром пожал ему руку.
— Вы, батенька, гений сыска! — воскликнул оп. — Ваш план более чем великолепен!..
— Вы думаете?.. — скромно улыбнулся Василий Артемьевич.
— Уверен! Это черт знает, как ловко! Мошенники непременно попадутся…
— Надеюсь…
— Значит искать «до» не стоит?
— Ни в коем случае!.. Конечно, эта история со мной попала в печать?
— Да… Этого избежать было невозможно…
Перелетов сделал гримасу.
— Жаль… Я бы предпочел быть для них мертвецом… Но нечего делать! Мы устроим мою смерть иначе…
— А именно? Что вы хотите этим сказать?
— Что я должен непременно умереть…
— Как?!
— Конечно, фиктивно… Я в этом уже попрошу вашего содействия…
— Я весь к вашим услугам…
— В таком случае, сегодня же дайте знать в редакции всех распространенных газет, что дескать жертва злодеев, сыщик такой-то, сегодня преблагополучно умер… Пусть это напечатают жирным шрифтом и на видном месте…
— Будет сделано… меня кстати положительно осаждают расспросами о вас из всех газет…
— Вот и великолепно! Большего и не нужно…
— Вы пожалуй еще устроите свои похороны? — засмеялся следователь.
— О, нет!.. Я только попрошу жену сходить в здешнюю покойницкую и внушить сторожам, при помощи презренного металла, что если будут справляться, умер ли я, отвечать утвердительно, но не допускать до моего трупа…
— Которого нет?..
— Ну, найти подходящий было бы нетрудно, да не стоит… Вряд ли кто-нибудь из негодяев рискнет придти сюда…
— Вы так уверены, что они все трое проживают здесь, в Петербурге?
— Далеко нет, но один-то из трех непременно здесь…
— Искать его не стоит?
— Нет… Дадим им действовать совершенно спокойно…
— Но они могут натворить много бед…
— Вряд-ли… У них есть до поры до времени деньги, и будьте уверены, они пока ничего не предпримут…
— Хорошо… — Так я прекращу временно следствие?..
Это будет самое лучшее…
Следователь встал..
— Ну так я прощусь с вами… Когда вы думаете выписаться из больницы?
— Конечно сегодня… Я себя чувствую превосходно… Если бы не слабость, я пошел бы сейчас же вместе с вами…
— Ну и крепыш вы…
Сердечно распростившись, они расстались.
В комнату вновь вошла Перелетова, и муж тотчас обратился к ней.
— Нюрочка, а ведь мы сегодня поедем домой?
— Ты с ума сошел! — ужаснулась она: — Только что очнулся от трехдневного обморочного состояния и хочет ехать!..
— Да, я совсем здоров…
— Мало ли что тебе кажется, надо спросить докторов…
Сыщик весело улыбнулся.
— Ну, матушка, не мне этим заниматься… Чувствую себя хорошо, ну и на ногах… Это вы, бабы, верите докторам, да исполняете все их предписания, а я сам себе лучший доктор… приеду домой, хвачу рюмку коньяку, подзакушу, да и за работу…
— Опять за работу… — тоскливо вырвалось у нее.
— Да ведь надо же кончить начатое… Отдохнем еще, успеем… Ну а теперь собирай меня, вели принести платье…
Он бодро приподнялся и сел на кровати.
Перелетова нерешительно мялась на месте.
— Уж не знаю, как это сделать, тут свои больничные порядки…
— Плюю я на эти порядки! — сердито крикнул Василий Артемьевич. — Кто смеет меня удерживать здесь насильно, когда я служебное лицо… Мне надо и конец! Позови дежурного доктора!
Жена отправилась за ним.
Последний, сверх ожиданий Анны Павловны, тотчас разрешил принести больному его платье и отпустил его, дав несколько медицинских советов.
Перелетов немного не рассчитал свои силы.
Одевшись при помощи жены, он хотел самостоятельно дойти до двери, но на полпути зашатался и упал бы, если бы его не поддержали.
Пришлось позвать служителей, и они вынесли его и усадили на извозчика.
Свежий воздух бодряще подействовал на него.
Подъезжая к дому, он почувствовал себя вновь хорошо и, поддерживаемый только женой, добрался до своей квартиры.
Живая натура сыщика не переносила бездействия.
Закусив и выпив горячего чая с коньяком, он подошел к телефону и позвонил на квартиру барона фон-Ренгольма.
Последний ответил ему сам.
— Алло! Кто говорить?
— Сыщик Перелетов…
В трубке раздался возглас удивления.
— Вы? Но ведь я читал, что вы умираете?
— Умирал, но сегодня воскрес!
— Слава Богу!
— Не можете-ли вы приехать немедленно ко мне?..
— Могу… Я свободен…
— Так поторопитесь…
Разговор прервался, и Василий Артемьевич вернулся к новому стакану чая.
Минут через двадцать в квартире раздался звонок и в кабинет хозяина вошел барон фон-Ренгольм.
Немного похудевший и осунувшийся после смерти жены, он теперь вновь приобрел свой цветущий вид и не казался столь печальным.
Они дружески поздоровались.
— Ну-с, есть новости? — спросил сыщик, предлагая гостю садится.
— Масса… — взволнованно отвечал тот… — Да разве вы еще не слышали?
— Ничего! Вы же знаете, что я с того дня, когда с вами виделся, находился к пренеприятном положении….
— Да, я читал… Так вам значит еще неизвестно, что моя теща отдала Богу душу…
— Торгушина? — изумленно воскликнул сыщик.
— Да, она самая…
— Отчего, по какой причине?
— Доктора определили ту же причину, как и у моей жены… Разрыв сердца…
— Однако! — У них в семье эпидемия сердечной болезни!.. Странно!
— Да и мне ее смерть показалась странной! Дело ведь шло на выздоровление…
— Расскажите мне подробности?..
— Я их плохо знаю… Оказывается, в то время, когда я с вами говорил, она уже была мертва…
— Как жаль, что мы этого не знали…
— Да… Я только на другой день в газетах прочел объявление о смерти… Впопыхах мне забыли дать знать…
— Ее уже похоронили?
— Вчера…
Сыщик нервно забарабанил пальцами по столу.
— Да, меня особенно преследует неудача!.. — раздраженно воскликнул он. — Знай я в тот день, когда вы были у меня, что она умерла, я бы не попал в ловушку и весьма возможно, что наконец добрался бы до правды в вашем деле!
***
Перелетов, повинуясь настояниям жены, бросил службу и уехал в маленький хуторок, купленный им на скопленные долгим трудом деньги.
Он счастлив и часто вспоминает свои последние блестящие успехи на служебном поприще.
