Когда-то В. Б. Шкловский написал статью, посвященную майору Пронину. Там есть такие строки: Советский детектив у нас долго не удавался потому, что люди, которые хотели его создать, шли по пути Конан Дойла. Они копировали занимательность сюжета. Между тем можно идти по линии Вольтера и еще больше — по линии Пушкина. Надо было внести в произведение моральный элемент. Л. Овалов напечатал повесть Рассказы майора Пронина. Ему удалось создать образ терпеливого, смелого, изобретательного майора государственной безопасности Ивана Николаевича Пронина… Жанр создается у нас на глазах.
При всем уважении к маститому критику, надо заметить, что его слова скорее продиктованы требованием времени. Как раз на пути возвращения к истокам жанра, к тому же Конан Дойлу, российский детектив начал выходить, наконец, на международную арену. Да и сам Лев Овалов нисколько не пренебрегал занимательностью, более того, по прочтении нескольких рассказов Пронина настолько втягиваешься в повествование, что уже не замечаешь некоторой назидательности, которую Шкловский назвал моральным элементом. Именно занимательностью повествования объясняется то, что все новые и новые поколения читателей тянутся к этому произведению.
Странная вещь литература!
В статьях о Льве Овалове нередко можно заметить некое снисходительное отношение к его увлечению детективным жанром. Можно иногда прочитать утверждения, что, дескать, на детективах он отдыхал перед тем, как взяться за новый большой роман. Что, дескать, после пятнадцати лет заключения он просто вынужден был некоторое время приходить в себя и, чтобы не терять времени, мимоходом навалял Медную пуговицу. А Майора Пронина якобы написал для журнала, которым сам же руководил — требовалось нечто приключенческое.
Не берусь утверждать, насколько правильно такое утверждение. Не исключено, что и сам автор дал пищу для подобных рассуждений, во всяком случае, им написано немало вещей, требующих и времени, и сил, и таланта куда больше, нежели небольшая в общем-то книжечка о приключениях майора Пронина. Но прошли годы, и новое время, новая жизнь, читатели новой России из всех его героев выбрали и полюбили именно майора Пронина. За что?
В отличие от многих ходульных героев своего времени, в майоре Пронине все-таки куда меньше назидательности, почти нет политической зашоренности, он легок, раскован в своих поступках, дерзок и часто загадочен. Да, он неизменно одерживает победы, что в общем-то далеко от реальной жизни, но это требование жанра. Его победы так же закономерны и постоянны, как победы Мегрэ, Холмса, Пуаро или моего собственного героя из Банды. Но заслуга Льва Овалова в том и состоит, что в суровых условиях конца тридцатых годов он с необыкновенной точностью сумел уловить законы жанра, которые на долгие годы были утеряны, может быть, даже сознательно отвергнуты, но сейчас возвращаются в нашу литературу.
Нужно признать, что сегодня, в 1998 году, в России, как никогда ранее торжествует детективная литература. Да, для этого есть свои причины, многое в нашей жизни перешло на коммерческие рельсы и книги, в основном, издаются те, которые приносят доход, книги коммерчески выгодные.
Но эту же мысль можно высказать иначе — издаются книги, которые действительно нужны людям, за которые читатели готовы платить хорошие деньги, книги, которых так долго не хватало. И произошла удивительная вещь — именно детективная литература, над которой так долго посмеивались и се рыцарей снисходительно похлопывали по плечам создатели производственной, партийной, сельскохозяйственной и прочих литератур, именно детективная литература сегодня взяла на себя многие задачи литературы в лучшем смысле слова большой и серьезной.
Я совершенно в этом уверен — детективы, которые пишут бывшие зеки и стукачи, судьи и прокуроры, милиционеры, уголовники и их жертвы, вольно или невольно решают сегодня задачи общества, по этим книгам читатели пытаются сориентироваться в социальных проблемах, политических, юридических, личных. Что делать — криминальное общество породило всплеск криминальной литературы.
Но что еще более интересно! Майор Пронин и сегодня на равных участвует в решении наших нравственных и криминальных задач, несмотря на то, что создан почти шестьдесят лет назад — в другой стране, в других условиях, для других читателей.
Виктор Пронин