Роман Призрак господина Судзуки был написан в 1964 году. Это произведение очень характерно для серии, которую выпустил и благодаря которой прославился Жан Пьер Конти (Jean-Pierre Conti, родился в 1917 году). Ее главный герой заметно отличается от других персонажей шпионской прозы.
Это — японец, живущий в Америке. Его зовут господин Судзуки. Он честный, неподкупный, умный офицер американской разведки. Работает он в основном не в США, а за границей и появляется по заданию ЦРУ в самых разных странах. В его характере и поступках сочетаются восточная хитрость, изощренность и выносливость с европейским гуманизмом и американской деловитостью. Его расследования всегда точны, изобретательны, оригинальны. Их описания изобилуют острыми, напряженными сценами, увлекательно изложенными. Вышло более 30 книг этой серии, некоторые романы были экранизированы.
Образ господина Судзуки — порождение раннего этапа развития послевоенного шпионского романа, который соответствовал обостренному периоду холодной войны В 50-е годы и примерно до середины 60-х годов. Герой романа Конти предан своему делу, беспрекословно выполняет любое задание. Он не рассуждает, не колеблется. Ему все ясно: перед ним враг и его нужно победить.
Играет существенную роль и его национальность. Ведь именно с Японией воевала Америка во вторую мировую войну. Теперь же они совместно защищают устои современной демократической цивилизации: эту общность как бы символизирует образ Судзуки и его деятельность.
Простота и ясность его позиций, жизненных представлений определили всю стилистику романа, в котором используются только две краски: черная и белая. Отрицательные персонажи (Марти Слейтер, Янош Немеш, Чарли) показаны гнусными, алчными и бесчеловечными, чтобы сразу же вызвать неприязнь у читателей. В то же время сам Судзуки и те, кого он спасает (ученый Чаннинг Фаст и его невеста), наделены привлекательными, положительными чертами. На первый взгляд кажется, что роман написан чересчур прямолинейно и, может быть, даже примитивно, но это не художественная слабость, а особый стилистический прием, передающий подчеркнутую контрастность действующих сил. Неторопливая, обстоятельная манера изложения, тщательные описания места действия, нарочитое нагнетание таинственности и ужаса — все это связывает книгу Конти с традицией старого классического детектива.
Для чтения. Глава VI
В восемь часов вечера Чаннинг и Дорин встретились в «Газла-клубе». Это был небольшой ресторан на Нью-Бонд-стрит, куда они пришли по отдельности, желая избавиться от назойливых журналистов.
В «Газла-клубе» обычно встречались снобы из Беркли-сквер, фешенебельного района Лондона. Фаст особенно не сближался с ними, находя одних слишком развращенными, других слишком скучными.
И в такой обстановке: красное дерево, гравюры на тему охоты и зеленый палас «под газон» — он нашел Дорин. Она сидела под медной лампой, бросающей красноватый отсвет на ее волосы.
Фаст молча указал официанту на стакан с виски, требуя себе того же. Он сразу обратил внимание на убитый вид Дорин и ее заплаканное лицо. Молча выпив, ученый потер руки и с наигранной веселостью похлопал Дорин по плечу:
— Ну, будет, будет!
Дорин поняла, что это все, чем Чаннинг может ее утешить, и решилась произнести заранее приготовленную фразу:
— Я все время спрашиваю себя…
Фаст ей не помогал; он прекрасно понимал, о чем она себя спрашивает.
— …а не виноваты ли мы в ее смерти?
— Мы? Виноваты?
Он сделал вид, что не понимает, о чем идет речь:
— Я и ты? Мы виноваты в смерти миссис Болтон? Ты сошла с ума!
— Мы не придали значения, а ведь нас предупреждали!
Фаст начал злиться:
— Нас не предупреждали, нам угрожали!
С трудом сдерживаясь, он заказал второй стакан и залпом выпил.
— Нас предупреждали. Твоя работа слишком важна, а ты слишком беззаботен. Надо принять какие-то меры предосторожности…
— Они совершенно бесполезны! — воскликнул Чаннинг.
— И все-таки надо сделать все, что можно; а если что-то случится, наша совесть будет чиста.
Фаст был на грани срыва, но сдержался.
— Дурочка! Ведь в этом и состоит их цель: сделать так, чтобы ты думала, что я в опасности. Именно ты должна убедить меня уехать из Англии!
Дорин была в негодовании:
— Ты хочешь сказать, что твои шефы убили миссис Болтон?
— Именно это я и хотел сказать.
Внезапно успокоившись, Фаст заказал третий скотч.
— Я согласен со старшим инспектором Триггом: смерть миссис Болтон — случайность. Вор не рассчитывал найти ее в лаборатории. Он просто хотел доказать мне, что мои бумаги хранятся не в безопасном месте. Для моих шефов это послужило бы предлогом для действий: например, пересмотр контракта, различные требования, сотрудники по их выбору и так далее.
Но, послушай, не могли же они ради этого убить бедную женщину!
— Это был несчастный случай, неудачное падение, и ты увидишь, какую выгоду они попытаются из этого извлечь… Но я готов. Они еще меня не знают. Я буду работать на тех же условиях, что и раньше, и найду убийцу миссис Болтон!
Дорин раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, Фаст обвиняет своих шефов, а ведь это фирма «Систем рисеч лимитед», финансируемая непосредственно военным ведомством США… С другой стороны, Фаста трудно обвинить в легкомыслии, он никогда не бросал слов на ветер.
Но атмосфера в ресторане была настолько спокойной и располагающей к отдыху, что Дорин постепенно успокаивалась. Свет был неяркий, звуки приглушены. Два соседних столика пустовали, чуть дальше вполголоса беседовала пожилая супружеская пара.
Бархатный зеленый занавес отделял ресторан от бара, где сидел всего один посетитель.
Вдруг появился метрдотель в сопровождении нового клиента. Это был мужчина маленького роста, с волосами цвета вороного крыла, немного седеющими на висках. У него был матовый цвет лица, высокие скулы. Привлекала взгляд его быстрая, энергичная походка.
Метрдотель явно уводил его в сторону, но клиент вдруг неожиданно направился прямо к ближайшему от них свободному столику. Нет, он даже не взглянул на ученого, но у Дорин было ощущение, что это соседство не случайно.
И действительно это было так. Не ища предлога, сосед с немного раскосыми глазами сразу начал разговор с Фастом.
— Я слышал ваше интервью по радио, — бросил он, глядя поверх меню. — Ваши мысли о соотношении формы и желания очень оригинальны.
— Об отсутствии этого соотношения… — Чаннинг был явно недоволен. Внезапно он спросил:
— А вы кто? Журналист?
— Вовсе нет. — Сосед встал, чтобы представиться. — Я скромный философ: мое имя — Судзуки. А вы знаете, арабские философы тоже занимались этой проблемой и… нашли объяснение.
Фаст начал проявлять интерес к разговору:
— Любопытно было бы знать какое?
— Все очень просто, — ответил Судзуки. — Человек всегда стремится к совершенству. По всей вероятности круглая форма считалась наиболее совершенной, и, естественно, эту форму любили больше всего.
Фаст улыбнулся.
— Это объяснение зиждется на тех же постулатах. Во всяком случае, оно подтверждает мое убеждение, что любое знание имеет метафизическую природу.
— Я знаком с вашей теорией. По-вашему, наука дает человеку только власть. Она ничего не объясняет, а представляет объективную действительность.
— Именно так! — воскликнул ученый.
Вдруг он почувствовал, как рука Дорин судорожно вцепилась в его запястье, и услышал ее крик:
— Это убийца!
Фаст резко повернулся. Дорин с ужасом смотрела в сторону какого-то мужчины, сидящего в баре. Теперь он повернулся к залу, и всем стало видно его лицо—полное, с маленькими черными глазками, сплошная линия густых, темных бровей, громадный кривой рот, отвислые щеки.
Ученый быстро поднялся:
— Я вызову полицию!
Но железная рука господина Судзуки сжала руку Фаста:
— Не надо ничего делать.
Спокойный и улыбающийся Судзуки произнес, глядя на застывших от удивления девушку и Фаста:
— Этот человек — друг.
Изумленный Фаст опустился на стул. Судзуки подозвал мужчину из бара. Тот спокойно слез с табурета и, улыбаясь, развинченной походкой, пошел к ним.
Дорин никак не могла справиться с волнением. Да, конечно, она сразу узнала его — это был покупатель из хозяйственного магазина Апшоу. Ей было не по себе.
Человек с густыми бровями остановился в двух шагах от столика и поклонился. Фаст смотрел на него с холодком, Дорин — с ужасом. От него исходило удивительно неприятное ощущение чрезвычайной самоуверенности.
— Марти Слейтер! — Судзуки представил незнакомца.
По глазам ученого человек из бара понял, что за столик его не приглашают, поэтому он уселся рядом с Судзуки.
— Это — ас ФБР. По просьбе военного ведомства США он специально прикреплен к фирме «Систем рисеч лимитед» и занимается вашей охраной.
Она мне не нужна,— проворчал ученый.
В этот момент официант принес два бифштекса из оленя, заказанные Фастом. Судзуки продолжал:
— События показывают, что…
События всегда показывают то, что хотят показать люди. Кстати, почему вы сказали мне, что интересуетесь философией?
— Я действительно ею интересуюсь! Но, увы, этим не проживешь. — Японец вытащил из кармана смятую телеграмму и протянул Фасту: «Поступаете в распоряжение к Чаннингу Фасту для выяснения обстоятельств смерти миссис Болтон. Тчк. Поддерживайте контакт с Марти Слейтером. Гостиница «Сноуз». Кромвель-роуд. Тчк. Джеро Клей».
— Я получил эту телеграмму в Париже, где был в частной поездке. — В голосе Судзуки было явное сожаление…
Фаст вернул ему телеграмму. Он был категоричен.
— Мне никто не нужен! Дело для меня совершенно ясное. Скажите Клею, что моя частная жизнь его не касается. Я в состоянии себя защитить. Теперь я введу британскую полицию в курс дела и расскажу об участии американцев в этом преступлении.
С этими словами Фаст принялся за еду, не обращая ни малейшего внимания на свою «охрану».
Дорин не знала, что и думать. Не отрываясь от бифштекса, Фаст прошептал:
— Теперь мы знаем имя и адрес убийцы. Поздравляю, Дорин! Прекрасно.